Ущелье злых духов

– Я давно над этими текстами голову ломаю, – пояснил Сергей.

Тексты… Несколько странных символов и закорючек.

– Говорю же: абсолютно неизвестный язык, – горячился Востриков. – Явно инопланетного происхождения!

– Ох, только про пришельцев не надо, ладно? – скривился Олег. – Не сейчас, во всяком случае.

– Ну, неужели ты сам не видишь? Да ещё то НЛО…

Но Алексеев уже не слушал «охотника за братьями по разуму». Его внимание привлекло другое – непонятные изображения окружали серпик, подвешенный рожками вверх.

– Молодая Луна… – пробормотал Олег. – Сейчас она на небе. И четыре недели назад была эта же фаза…

– Что? – Востриков оборвал свою тираду и тоже всмотрелся в свой рисунок. Потом вдруг нерешительно произнёс: – Знаешь что… Мне кажется, именно такое изображение было выбито над воротами, в которые ушла Лена. Оно там, правда, побольше и поподробнее, ещё что-то добавлено, вот только не рассмотрел я, что именно. Как-то не до того было…

– Очень даже может быть… – думая о чём-то своём, согласился Алексеев. Потом вздохнул: – Если даже и так, ничего это нам не даёт.

– Потому что знаем мало, – безапелляционно заявил Серёга.

– Верно, – не стал спорить Олег. – Поэтому вряд ли мы с тобой до чего дельного додумаемся. И всё-таки что-то в этом есть… Понять бы ещё, что в этом чёртовом ущелье происходит.

Востриков хотел что-то сказать, но замялся. Поймав внимательный взгляд Олега, он всё-таки выдавил из себя:

– Если честно, я и сам не понимаю. Гипотез, конечно, масса, но все они такие… – И Серёга неопределённо покрутил в воздухе рукой.

– Фантастические?

– Ага…

– Нет, этого нам не надо, – решительно заявил Алексеев. – Фантастику читать хорошо. Или смотреть по телеящику. А в жизни лучше на странные вопросы находить максимально простые и реалистичные ответы. Больше шансов сохранить голову на плечах, если вдруг прижмёт.

Туман плотно лежал на воде, выплёскивался на берег. В нём быстро затерялись фигурки Зиновия и Сергея, стоявшие на причале.

Бакенщик вёл лодку на малом ходу.

– Не дай бог, на топляк[13] напоремся, – так пояснил он свою осторожность.

Алексеев быстро потерял все ориентиры, да и Виктор, устроившийся на носу, напрасно вертел головой. Было такое ощущение, будто зависли они в середине белёсого шара и никуда не движутся.

«Словно летим на вертолёте над зимней тундрой, – подумал Олег. – Но там хоть что-то на земле иногда рассмотреть можно: то след от оленьей упряжки, то край присыпанного снегом оврага…»

Зато Яков Антонович чувствовал себя, судя по всему, абсолютно спокойно. Вот он резко повернул руль, и лодка направилась к левому, пока ещё невидимому берегу. Мгновение – и она тихо ткнулась в хорошо знакомую им песчаную осыпь.

Здесь-то Алексеев и решился на разговор, к которому давно готовился.

– Послушайте… – нерешительно начал он. – Я вот что хотел сказать… Дело-то получается совсем небезопасным… Ну, я – понятно: там моя сестра, и деваться мне некуда. Но вам-то зачем рисковать? Может быть, здесь подождёте…

– Ерунду говоришь, Иванович! – сердито оборвал его бакенщик, а Виктор вообще ничего не сказал: дёрнул плечом и первым начал подниматься на обрыв.

Чем дальше они уходили в ущелье, тем быстрее редел туман. Вот уже миновали «скалу-кошку». Пока что никаких неожиданностей не встретилось.

Яков Антонович напряжённо всматривался вперёд, даже на невысокий валун вскарабкался.

– Вижу я уже наш «маячок», – успокоил его Виктор. – Идём правильно.

Да, вот она, ветка, установленная вчера бакенщиком. И серебристый след от неё начинается. Странно, такое ощущение, что за минувшую ночь стал он ярче и отчётливее…

До мёртвого леса добрались ещё до полудня. Кострище выглядело по-прежнему, но прямо от него в чащу уходила невесть откуда взявшаяся просека. Неширокая, только-только одному человеку пройти, но ровная и по виду безопасная…

– Может быть, перекусим, – предложил Олег.

– Нет уж, – возразил Виктор. – Пока что след хорошо заметен, а что дальше будет, неизвестно. Пожуём на ходу.

И лес изменился – реже стал, светлее. Исчез куда-то мертвенно-сизый ягель, и бесчисленные полотнища паутины не свисали с ветвей. Покинутого селения и погоста на опушке тоже не оказалось…

Перед ними лежала дорога из красно-оранжевого кирпича. Давно заброшенная, но ещё очень даже неплохо сохранившаяся. Вдоль неё росли странные деревья: гладкие высокие стволы, а на вершине идеально ровная крона, загибающаяся вовнутрь. Такое ощущение, словно кто-то тарелку на жердь присобачил.

«Не говорил Серёга ничего об этих деревьях, – мелькнуло в голове у Алексеева. – Вдруг мы опять куда-то не туда попали?»

Но нет – вон она, гора с тремя прорубленными в ней воротами. Средние никуда не ведут, поднявшийся по ведущей к ним лестнице, уткнётся в гладко обработанную скалу. Правые задёрнуты какой-то плотной кисеёй, от них явственно веет опасностью – да, сюда лучше не соваться. А левая лестница поднимается куда нужно – проход свободен, на барельефе, вырубленном над входом, непонятные символы и тонкий серпик только что народившейся Луны.