Урга и Унгерн

– Двадцать шестого февраля состоится коронация богдо-гэгэна! Офицерам дивизии будут жаловать посты и звания, я слышал, что Унгерн в этот день сделает исключение и разрешит бойцам немного расслабиться. Представь себе, что, кроме спирта, в Комендантской команде появится и опиум.

– Опиум из мака с фиолетовой коробочкой? – Мне вспомнились тюремные рассказы Рериха о его чудо-маке, который давал отменный урожай убойного опиума.

– Ага, у меня есть запас этого вещества. Если во время пьянки вся команда примет опиум, то почти наверняка забудется крепким сном или уж, по крайней мере, не сумеет нести охрану.

– Мы ведь не знаем точно, где расположены хранилища, да они еще и заперты, не иначе. Как же мы их откроем?

– Вот этот момент и предстоит выяснить. Тебе нужно сдружиться с Макаркой. Думаю, это сделать несложно… Желающих вызваться ему в друзья нет даже среди совсем уж отъявленных негодяев. Так что постарайся наладить с ним дружеские отношения, наведывайся в комендатуру и аккуратненько вынюхивай, что там и как. Самое главное, какой там режим охраны, где расположены сейфы и как их открыть.

– Мне противен этот тип! А его подручные – это же горстка палачей. И ты хочешь, чтобы я наведывался к ним и наладил дружеские отношения?

– Ивановский, я не заставляю тебя становиться им другом. Но создать некое подобие дружеских отношений ты сможешь. Я выделю тебе свой чарас. Ты потихоньку подсадишь на него команду. Двадцать шестого февраля дам тебе усиленную версию, в ней опиума будет значительно больше. Подумаю, что можно сделать с водкой, уверен, снотворное туда несложно подмешать. Начни наведение мостов прямо сегодня. Только сам чарасом не увлекайся, в прошлый раз тебя серьезно с него срубило. Перед употреблением обязательно принимай противоядие, это позволит сохранить твое сознание незатуманенным.

– Противоядие?

Рерих достал из кармана гимнастерки склянку со своими кристаллами и поставил передо мною на стол:

– Противоядие. После метамфетамина действие чараса ты даже не почувствуешь.

Я взял склянку с кристаллами и спрятал ее в карман шинели. До коронации оставалось еще целых три недели. В плане Рериха присутствовала логика, но было и очевидное слабое место.

– После того как мы вынесем часть золота из подвалов банка, нам нужно будет заметать следы? Пропажу ведь сразу обнаружат, всех начнут трясти. Охранники вспомнят, что я им подогнал чарас, и Макарка очень быстро сообразит, откуда ветер дует. Кроме того, нам придется где-то спрятать золото или, еще лучше, вывезти его из города и закопать.

– Я уже думаю об этом! Ты выполни свою часть плана, а я позабочусь о нашем алиби и о том, где спрятать золото. – Рерих был спокоен и улыбался своей невозмутимой улыбкой.

Конечно, ему ведь не нужно затевать дружбу с палачами Сипайло из Комендантской команды!

– Слушай, Рерих, давно хотел тебе сказать, да все забываю. У меня в штабе есть сейф. Он не заперт и в нем есть деньги. Насколько я понял, довольно много денег.

– Не продолжай, надеюсь, у тебя хватило ума их не трогать? – Рерих перестал улыбаться.

– Только заглянул внутрь. Как-то уж больно подозрительно мне показалось, что сейф с деньгами открытый стоит.

– Вот и не трогай! Это Макарка подлянки расставляет. У меня Клингенберг чуть не залетел с таким вот сейфом. Здание под госпиталь выделили, и там Клингенберг, как и ты, обнаружил хранилище ценностей в несгораемом шкафу, тоже незапертом. Ну, он человек порядочный, мне сразу доложил. Персонал-то у него разношерстный, могли запросто шкаф этот обнаружить. Мы комнату с ценностями заперли, а в тот же день Макарка с помощниками приехал. Сразу к шкафу, а в руках списочек, где все эти ценности перечислены. Достает, считает, сверяется. Слава богу, все на месте было. Так я тебе скажу, у него этих списочков целая пачка была. Слышал, трех офицеров повесили, имели легкомыслие ценности присвоить из таких вот незапертых сейфов.

– Значит, и ко мне наведается в ближайшее время?

– Уж будь уверен. Обязательно наведается. Макарка любит нос во все дела совать. Ты его, кстати, зови Сипайловым, он себе недавно так фамилию исправил. В дивизии он все равно остается Макаркой Душегубом, но офицеры по старинке Сипайло называют, его это бесит почему-то. Так что, если хочешь дружбу с ним наладить, учти этот момент.

Я учел. Первым делом съездил на Захадыр и купил там папирос и недорогой китайский портсигар. Выпотрошив сигареты, я, как умел, накрошил чарас и, смешав с табаком, заколотил все это в них же. Кристаллы Рериха высыпал на блюдце и размял в порошок, чтобы можно было без предварительных манипуляций быстренько его вынюхать в нужный момент. Надо еще завести себе трубочку из бамбука, как у Рериха, – весьма удобный инструмент.

Вечерело, и меня тянуло в штаб, там, наверное, Дуся уже приготовила поесть, поставила самовар. Однако успею заскочить еще к Макарке с визитом дружбы.