Уральский Монстр

Нельзя не процитировать ещё одно необычное наблюдение Петра Мелентьева: «Владимир любил слушать разговоры взрослых, кто бы где ни сидел или стоял, о чём бы ни разговаривали – он подойдёт и слушает. И надо отметить, что у него ни к чему никакого предрассудка не было, он ко всему относился равнодушно, и ему не давалось и учение, музыка и т.д.» В православии таких равнодушных ко всему людей обозначают весьма точно и многозначительно – «теплохладные». Это люди, не верующие в Бога и вместе с тем не убеждённые атеисты, люди равнодушные, без всякой искры в любом деле, вся жизнь для которых подобна движению по течению.

Уже в самом конце допроса Петр Мелентьев сделал интересное замечание о заикании Владимира Винничевского: «Было у него сильное заикание, теперь стало лучше». Деталь эта важна, ведь по меньшей мере два свидетеля утверждали, будто разговаривали с похитителем детей, но никто из них не упоминал о дефектах его речи. Любопытно и то, что в ходе психиатрического освидетельствования специалисты, указав массу весьма незаметных и специфичных симптомов, вроде «сглаженной справа носогубной ямки» и перекошенного влево языка, почему-то ни единым словом не упомянули о таком значимом для любого психиатра и притом явном дефекте, как заикание. Так что нам придётся самостоятельно собирать все замечания свидетелей на эту тему, чтобы понять, когда и в какую сторону менялась речь Владимира Винничевского.

На следующий день после допроса Петра Мелентьева состоялся повторный допрос его сестры Елизаветы Винничевской, о чём выше было уже рассказано. А в Нижнем Тагиле с целью проверки поступившей из областного уголовного розыска информации о причастности к похищению Риты Фоминой юноши, приехавшего летом из Свердловска в гости к родственникам, вызвали на допрос Оленева Василия Алексеевича, проживавшего по улице Тельмана, дом 25, квартира 7. Сразу скажем, что это был странный человек, чья роль в этой истории, вполне возможно, оценена совершенно неверно. Работал он на Уралвагонзаводе весовщиком электрических весов, и на момент описываемых событий ему уже исполнилось 59 лет. По тем временам его впору уже было называть дедом. Хотя Василий Оленев был женат, детей он не имел, что для нравов первой трети 20 века выглядело несколько необычно. Мужчины обычно уходили от тех жен, которые не могли родить здоровое потомство, если же такой вариант в силу каких-то причин являлся недопустимым, то бездетная чета усыновляла сирот.

Оленев являлся дядей Елизаветы Винничевской, то есть она была дочерью его родной сестры. Василий Алексеевич рассказал о взаимных поездках к Винничевским и Винничевских к нему. Странно, что говоря о приездах членов семьи Винничевских к нему, он заявил, будто последний такой визит имел место в 1927 г. Начальнику нижнетагильского угро Кузнецову пришлось даже задать специальный вопрос относительно того, бывал ли у Оленева в гостях Владимир Винничевский? Тут Оленев всё сразу вспомнил и уточнил, что Володя приезжал в Нижний Тагил и жил в его семье со 2 или 3 августа 1939 г. и убыл «числа 11». Этот момент, конечно, очень любопытен. С одной стороны, можно подумать, будто гражданин Оленев действительно забыл о приезде внучатого племянника, имевшем место два с половиной месяца назад, но с другой, в такую забывчивость не верится никак. Управление НКВД в те времена являлось местом до такой степени депрессивным и суровым, что играть с товарищами в синих галифе в «тупого и забывчивого» было чревато самыми печальными последствиями для собственной жизни и здоровья. Именно поэтому советские граждане с готовностью вспоминали в этих учреждениях даже то, чего на самом деле никогда не происходило. Примеры тому имеются даже в этой книге.

Василий Оленев явно попытался хитрить на допросе, но его тут же поставили на место. Дабы не зарывался. Гражданин Оленев правильно понял, что допрашивающему известно всё, а стало быть, «тупить» в такой ситуации – лишь здоровью вредить. Факт колебаний гражданина Оленева заслуживает быть отмеченным. Это один из тех крючочков, что плотно удерживают цепь событий всей этой немыслимой истории в жёстких пространственно-временных координатах, и нам придётся ещё не раз вспоминать и гражданина Оленева, и его странную семью, и удивительное поведение Василия Алексеевича на допросе, потому что ответив на одни вопросы, этот персонаж на самом деле задал другие. Безответные.

Процитируем самое окончание допроса гражданина Оленева, оно того заслуживает:

«Вопрос: В момент проживания у Вас Владимир Винничевский чем занимался?

Ответ: Владимир днями играл в футбол с ребятишками, которых он привозил с собой из города Свердловска, а вечерами уходил куда-то, говорил, в клуб центральный, находящийся около Парка культуры и отдыха.

Вопрос: Шестого августа чем он был занят днём, и когда, то есть во сколько времени, уходил из квартиры и когда возвратился?