Упреждающий удар

И правда, мы заметили, что глаза скульптора следят за движениями руки.

— Как вы себя чувствуете? — спросил Славик. — Эй, вы слышите меня?

Воскресенский что-то сказал. Точнее, прошевелил губами. Славик наклонился к самому его носу и некоторое время стоял молча.

— Кто вы? — произнес Воскресенский громче.

— Твоя судьба, — сказал Славик грозно, подмигнул нам и выпрямился.

Скульптор вдруг попытался закрыться руками и забился в угол дивана. Он весь скрючился, дрожал и бормотал что-то церковное. Славик протянул руку и тронул его за плечо:

— Ты, дядя, ответь на один вопрос и можешь быть свободен. Где Чернозуб?

Скульптор сжался в комок и затих. Сухонькие его ладони были скрещены над головой. Зато Лида, услышав фамилию Чернозуба, издала хмыкающий звук. Мы все развернулись к ней. Девушка прошлась по комнате, остановилась и сказала:

— Если вы оставите этого сукиного сына в мое распоряжение, я скажу вам, что вас интересует.

— Что?

— Что?! — Славик повернулся к девушке. Повернулись и мы вслед за Славиком.

Девушка глядела на нас горящими глазами.

— Я скажу, где Чернозуб, — мотнула кудрями Лида. — Вы ведь его ищете?

— Да, — удивленно ответил Славик. — Откуда ты знаешь?

Вместо ответа Лида спросила:

— Это противный и очень официальный мужик, который даже в жару ходит в костюме? Лысый?

— Да, — сказал я.

— И его раньше часто показывали по телевизору? — уточнила Лида. — Он раньше был какой-то шишкой, вечно окружен толпой мальчиков с радиотелефонами? И эти мальчики, чуть что, сразу бросаются в драку?

— Да, да! — Славик почти крикнул: — Откуда ты все это знаешь?

— Он был здесь вчера, — сказала девушка. — Но не один. У него быков будет побольше, чем вас… — Она окинула нас оценивающим взглядом. — Вы мне нравитесь, парни, но вы камикадзе.

Тут она увидела, что Славик набычился, и поняла, что допустила слишком фривольный тон.

— В конце концов, делайте, что хотите. Ваш Чернозуб отвалил вчера этому пару сотен баксов, — она посмотрела на заснувшего Воскресенского и сморщила нос. — Воскресенский на эти баксы всю ночь кутил с педерастами. — Лида подняла на нас глаза: — Ничего не имею против того, что вы выпустите Чернозубу кишки.

— Где, черт возьми, его искать? — вскричал Славик.

Лида пожала плечами.

— Вчера вечером он сказал, что заедет сегодня на стройку…

— На какую стройку? — насторожился Славик.

— Как, разве вы не знаете? — удивилась Лида. — Он строит новый корпус банка «Империал-нефть». По телевизору об этом передавали.

Глава 9 «Афганцы» против «чеченцев»

Мы ехали к строящемуся корпусу банка, и я мысленно прикидывал: а ведь правильно сказала Лида — мы камикадзе и есть. Я-то рискую жизнью ради Нади, а ради чего рискуют эти парни? Неужели это просто их работа?

— Стой, Славик, — сказал я. — А как же Надя?

— Чернозуб поможет, потерпи! — ответил Славик.

Он сидел за рулем и не очень-то был настроен разговаривать.

Остальные даже не посмотрели на меня. Я сидел, зажатый между парнем в кепке (тот, который звонил в дверь мастерской скульптора Воскресенского) и Русланом, которого частенько видел возле лифтов на нашем двадцать втором этаже.

— Почему вахту от лифтов убрали? — спросил я.

— Как это? — удивился Руслан. — По-моему, все наоборот. Дед в последнее время распорядился удвоить охрану. У нас целая смена осталась в Здании. Славик цыкнул на Руслана, и тот замолчал. Но я снова заговорил с ним:

— Откуда вы друг друга знаете? — спросил я тихо. — Вы, все, кого Славик собрал вокруг себя? Вы прошли Афганистан, это ясно, но… вы служили вместе?

— Нет, мы из разных частей, — ответил Руслан, сморщив нос. — Лично я служил в Кандагаре.

А я подумал, что мне надо как следует запомнить имя этого парня — Руслан, а не Роман, — хотя бы потому, что он так уважительно мне отвечает. И еще мне подумалось, что я по-настоящему начинаю уважать Славика: собрать команду из отставных ветеранов-«афганцев» — это был умный поступок.

Чернозуб выторговал себе в мэрии участок под застройку банка между Ярославским и Щелковским шоссе, недалеко от кольцевой дороги. Славик притормозил возле самодельного щита «Строительство административного корпуса банка «Империалнефть». На том же щите была стрелка, указывающая, куда следует ехать. Автомобили съехали с шоссе и неспешно покатили по гравийной дороге.

Волнение у меня и моих спутников росло. Я чувствовал, что у ребят, между которыми я был зажат, словно мясо в биг-маке, подрагивают коленки.

За реденьким леском открылось поле. Гравий под колесами сменился сухим и очень пыльным песком, нам пришлось закрыть все окна. Посреди поля мы увидели строительную площадку, которая была огорожена высоким забором. Над забором возвышались четыре башенных крана.

Еще раньше нам стало ясно, что Чернозуб со свитой находится здесь. Возле ворот стояло несколько легковых машин, все сплошь шестисотые «мерседесы». Судя по их виду и посадке чуть ниже обычной — бронированные.

Мы, не доезжая забора, свернули с проселка и по ровному, как стол, полю приблизились к ограждению. Между нами и машинами Чернозуба остался угол забора — ненадежная, но все же защита от чужого глаза.