Упреждающий удар

Все было так, как я и думал. Дело в том, что у Деда был застарелый конфликт с министром топлива и энергетики. Этот министр, его фамилия Чер-иозуб, Василий Борисович Чернозуб, давно мечтал наложить лапу на наш концерн. Или, по крайней мере, «скоординировать наши действия с потребностями государства» — так это называлось. Дед объяснял мне, показывая какие-то бумаги, подписанные Чернозубом, что государство рано или поздно проявит желание прибрать к рукам всех частников — будь они начинающие мелкие или же крупные до безобразия. Иначе государство (и в особенности наше, российское государство) не было бы государством.

— Турнули, значит? — ласково поинтересовался я у Коли.

— Нас лишают таможенных льгот! — чуть ни не со слезами выкрикнул он.

Ого! Это уже было серьезно. Но опять-таки, об этом предупреждал Дед. «Стоит только попасться им на глаза, — говорил он, — как можно вызвать в свой адрес репрессии. Они обязательно нас съедят, как едят всех, кто им не подчиняется! Ты не представляешь, Паша, какие это крокодилы. Поэтому я не хожу на их заседания».

Коля смотрел на меня, как солдат на вошь. Потом стал раздувать ноздри.

— Ну что ты смотришь? — сказал я. — Таможенные льготы давали нам львиную долю прибыли.

Без них мы банкроты. Как ты намерен жить дальше?

Коля не ответил.

Видимо, Коля не знал, что Дед несколько раз говорил мне — уже перед самым покушением, — что сознательно избегает контактов с представителями лично Чернозуба. Есть, мол, совершенно особенные причины. Я спросил какие? И Дед как-то странно посмотрел на меня, а потом перевел разговор на другую тему.

Коля вдруг расслабился и сказал:

— Все это ерунда. Есть выход. В конце концов, проживем и без таможенных льгот. Я начну прореживать персональный состав. Что если мы начнем с тебя?

Я изумился. Такое решение мне не приходило в голову.

— Но почему? — воскликнул я. — Я написал обычную обзорную речь, не в ней дело!

— Такой специалист, как ты, нам не нужен, — твердо сказал Коля. — Ты строгал разные бумажки для Деда, но я и сам справлюсь. В школе у меня по сочинениям всегда была пятерка.

— А деликатность? — сказал я. — Тебе всегда недоставало деликатности и компетентности!

Я намеренно замолк, чтобы Коля и Славик лучше уяснили, что будет дальше.

— И сегодня, — воскликнул я, — тебе захотелось покрасоваться среди взрослых дядей! Ты сделал то, против чего выступал Дед! Ты полез на рожон и облажался!

Коля встал и сжал кулаки.

— Попрошу без личных оскорблений, — тихо произнес он.

— Ах, так, — сказал я и тоже встал. — Хорошо. Мне здесь больше нечего делать.

С этими словами я направился к двери. Никто не встал, чтобы задержать меня.

В приемной сидела одинокая Зиночка. Она, против обыкновения, ничего не печатала. Положив остренький подбородок на сплетенные пальцы, девушка любовалась своим отражением в погасшем экране монитора.

Что и говорить, после ареста Деда у Зиночки совсем не было работы.

* * *

И в самом деле, после ареста начальника концерн «Михаил Деденко» стал быстро сдавать позиции. Конечно, Коля и те, кто остался вместе с ним, постарались сделать все возможное, чтобы удержаться на плаву, но, скажите, кто из нормальных людей захочет иметь дело с предприятием, глава которого находится в тюрьме? Большинство партнеров концерна исчезли тихо и незаметно, некоторые, напротив, порвали отношения демонстративно, вплоть до выступлений в печати, но как бы ни было, к Новому году поток желающих заключить новые контракты с концерном «Деденко» полностью иссяк.

Впрочем, насколько до меня доходили слухи, на пути Николая встречались и победы. Так, ему удалось переоформить на новую фирму права на владение Зданием. Подписи ставили задним числом, Дед расписался, сидя в СИЗО (об этом рассказал Славик: к Деду специально для этой цели посылали адвоката). На бумаге получалось, что в момент задержания Здание уже принадлежало некоей подставной, побочной фирме «Автомоб», которая занималась продажей новых и подержанных легковых автомобилей в Москве и области.

Этот нехитрый маневр позволил Коле сохранить большинство арендаторов Здания.

Меня все это уже не касалось. С Нового года я сидел на своем новом рабочем месте, на восемнадцатом этаже Здания, среди сотрудников фирмы с хитрым называнием «Чехавэти».

В принципе, фирма как фирма. Народ, работавший в ней, был мне знаком. С этими парнями мы встречались в лифтах, бильярдной, в буфете на третьем этаже, а поскольку я всегда причислял себя к людям коммуникабельным, мы давно были на «ты».

Для меня был и еще некий смысл в получении работы вот так, по соседству. Я оставлял себе некоторую надежду вернуться к Деду, разумеется, в случае наступления лучших времен.