Управленческая элита. Как мы ее отбираем и готовим

После полугода работы на Сахалине, где обучал рыбаков менеджменту, я был принят в Центр подготовки комсомольских кадров «Олимпиец» при ЦК ВЛКСМ. Предполагалось, что я могу преподавать только «проверенным комсомольским кадрам», а не смущать простой народ лишними управленческими знаниями.

Во время работы на Южном Сахалине, в г. Невельске, произошел эпизод, заслуживающий упоминания.

Я подготовил деловую игру для рыбаков, моделирующую организацию добычи рыбы и взаимодействия судов с плавбазой. Для необходимой численности мне не хватало нескольких человек, и я решил обратиться в вычислительный центр, который обслуживал эту рыболовецкую организацию, рассчитывая, что в нем работают люди с высшим образованием, которым будет интересно впервые в жизни поучаствовать в деловой игре, да еще вместе со своими «клиентами» лучше узнать производственный процесс и людей, которых они обслуживают. Тем более, что формально я числился на работе именно в этом вычислительном центре.

Директор центра, с которым у меня сложились неплохие отношения, согласился выделить мне необходимое количество человек, сказав, однако, что давить на них не будет, а если они после моего выступления согласятся участвовать в игре, то – пожалуйста! И собрал коллектив.

Я выступил.

Каково же было мое удивление, когда ни один человек не согласился! Люди молчали, отворачивали глаза и ждали возможности покинуть собрание.

Я не стал настаивать, обошелся без них, видоизменив структуру игры. Игра прошло замечательно, рыбаки благодарили за нее и даже удивились: с чего бы это к ним так по-человечески отнеслись, что даже менеджменту учат? Это что? – «Кажется, жизнь налаживается?!»

Позже я нашел для себя объяснение случившемуся.

Отказавшиеся придти на игру жили и работали в городке, где ничего подобного не происходило. Где в местном полупустом универмаге с утра до вечера звучала популярная тогда песня «Лаванда». Участие в деловой игре было не в области их ближайшего развития и вызвало сложную внутреннюю рефлексию. Образованность и интеллигентность (по сравнению с простыми рыбаками) сослужила плохую службу: «Приезжают тут всякие… мы и сами с усами!»

Я вспомнил давнюю статью одного литовского социолога, которая была посвящена исследованию «мазутной психологии». Суть ее была в том, что рабочие, живущие в «мазутных условиях» (т. е. живут в грязных бытовках, едят, подстелив газету, прямо из консервных банок, бросают окурки на пол собственной комнаты и пр.), находят в этом удобство и противятся изменениям в лучшую сторону: в частности, высмеивают новичков, пытающихся навести элементарный порядок и чистоту.

Сходный феномен я заметил у безработных. Уже в капиталистические времена я неоднократно по просьбе госструктур проводил бизнес-курсы для безработных. Лишь считанным единицам они помогли стать на ноги. Обычно только половина группы присутствовала на моих занятиях, у других находились «дела поважнее». (Такие же мои курсы для предпринимателей стоят недешево, но в данном случае за безработных платило государство!)

Не раз, договорившись о возможном устройстве на работу за кого-либо из своих «продвинутых» слушателей, я сталкивался с тем, что они сильно опаздывали, а то и просто не являлись на встречу с работодателем. Позже я понял, что

«безработность» для большинства безработных в большом городе – это состояние души и образ жизни, к которому привыкают и с которым не очень-то хотят расставаться, когда доходит до дела.