upload

или он в душе, на кухне, в гостиной…

Я не оставляю попыток и звоню Ангелу. Снова и снова.

На тридцать седьмой звонок Ангел, наконец, отвечает мне.

― Ну слава Богу, ― вздыхаю я и устало падаю на кровать. ― Почему так долго не

отвечаешь? Я уже…

― Здравствуй, Августа, ― прерывает меня знакомый женский голос.

Это мама Ангела.

Я резко сажусь, отчего у меня начинает кружиться голова.

― Виолетта Александровна? ― удивляюсь я. ― О, эмм, извините. Я думала, это Ангел…

― мой голос затихает, и я прикусываю нижнюю губу. ― А он… Где он?

― Ангел не может подойти сейчас к телефону, ― объясняет она.

Я хмурюсь и встаю.

― У него высокая температура, и мы думаем, что он заболел, ― договаривает Виолетта

Александровна.

Я шумно выдыхаю и плотно сжимаю губы.

Ангел заболел. Это же ужасно.

― Я… я могу завтра навестить его? ― спрашиваю я и начинаю грызть ноготь

указательного пальца.

― Не думаю, что это хорошая идея, Августа, ― вздыхает женщина. ― Не хочу, чтобы ты

заболела. Да и Ангел не хотел бы…

― А могу я поговорить с ним сейчас?

― Он спит.

― Понятно… Хорошо. До свидания, Виолетта Александровна.

― Пока, Августа.

Она отключилась первая.

Ужасная новость о том, что Ангел болен, окутывает меня с головы до ног. Хорошее

настроение испаряется, и я могу думать только о том, что мой лучший друг сейчас страдает от

высокой температуры. Я ненавижу болеть. Ненавижу больницы и врачей…

Бедный Ангел.

Я чувствую необходимость поддержать его, но понимаю, что не могу, тем более его мама

сказала, что пока не стоит навещать его. И сколько он будет болеть? Неделю? Две? Я же не

выдержу. По крайней мере, мы можем созваниваться.

Мы определенно будем созваниваться.

Через десять минут я звоню Егору, чтобы сказать, что Ангел заболел. Он говорит, что это

отвратительно. Без него будет скучно. Я соглашаюсь с ним. Мы болтаем несколько минут, и я

отключаюсь.

***

Два дня до конца зимних каникул. И я не знаю, чем себя занять.

В обед я снова звоню Ангелу. Он не отвечает. Я набираю его номер еще несколько раз и

откладываю попытки достучаться до него, когда понимаю, что это невозможно.

Тревога за него не дает мне покоя. Я слоняюсь по квартире, словно призрак. Я не хочу

есть, пить, разговаривать, улыбаться. Все вновь становится серым и бессмысленным. Я скучаю

по Ангелу, по его голосу, по его смеху. Мне дико не хватает его глаз.

Боже, я такая влюбленная.

Я звоню Ангелу через четыре часа. У него выключен телефон.

86

Замечательно.

Я плохо сплю ночью, не могу избавиться от разных глупых мыслей, которые

нескончаемым потоком лезут в голову, несмотря на все мое сопротивление. Я ворочаюсь, потом

мне становится жарко, и я ощущаю, как знакомая боль зарождается в сердце. Сначала это

просто мгновенные вспышки боли, которые то появляются, то исчезают. А через несколько

минут ощущение дискомфорта становится невыносимым, и я перестаю дышать, чтобы хоть

как-то ослабить боль.

Я не могу подняться, чтобы выпить таблетки. Все, что мне остается делать, это лежать,

глотая слезы, и терпеть агонию в сердце.

***

Я навязчиво продолжаю заваливать Ангела звонками, ну и пусть. Я беспокоюсь, я не

понимаю, почему он не может ответить мне и просто сказать, как он себя чувствует. Ну, или

хотя бы написать смс-ку. Разве я много прошу?

Просто дать знать, что он жив.

Я разговариваю с Егором в обед по телефону.

― Это странно, ― говорит он приглушенным голосом в трубку.

― Да, ― вздыхаю я.

― Давай сходим к нему?

― Нет. Его мама сказала, чтобы мы не приходили какое-то время.

Иначе я бы рванула к нему в тот же вечер, когда он перестал отвечать на мои звонки.

― Я чувствую себя маньячкой, ― уныло усмехаюсь я.

Егор громко и тяжело дышит.

― Думаешь, он завтра придет в школу? ― спрашивает он.

Я надеюсь на это.

― Не знаю, ― отвечаю я.

― Без него скучно.

― Да, ― протягиваю я. ― Без него скучно.

И это лишь верхушка айсберга. Я не только скучаю, я… я умираю без него. И пусть мои

слова кажутся чересчур трагичными и, возможно, немного пафосными, но это так. Без Ангела я

думаю, что все становится таким, каким было до знакомства с ним. Я нуждаюсь в нем так, как

утопающий нуждается в воздухе.

― Позвони мне, если он ответит, ― говорит Егор.

― Хорошо.

― Пока.

― Пока.

***

Я не хочу вставать во вторник утром, начинать этот день и идти в школу. Но я должна.

Поэтому я скидываю с себя одеяло, встаю на ноги и иду в ванную. Я заставляю себя двигаться,

одеваться, собраться с мыслями.

Отлично начинается третья четверть.

Я не обращаю внимания на своих одноклассников, которые безумно «рады» увидеться

после каникул. Я, тихая и незаметная, иду к своему месту и с тоской смотрю на последнюю

парту, за которой сидит Ангел. Но его там нет.

Когда приходит Егор, мне становится не так грустно.

― Привет, ― здоровается он первый и садится рядом.

Я мрачно киваю в ответ.

― Так и не дозвонилась? ― спрашивает он, разворачиваясь ко мне лицом на стуле.

Я отрицательно качаю головой.

87

Егор поправляет очки.

― Я тоже звонил ему.

Я знаю, что примерно он скажет дальше.