upload

― Давай, ― Ангел подбадривающе тыкает колпачком ручки в его лопатку. ― У него нет

своих мозгов, так нечего пользоваться твоими.

Я с необъяснимым воодушевлением смотрю сначала на Ангела, который напряженно

улыбается мне, затем на Егора. Егор хороший и умный парень. Он не достоин того, чтобы им

пользовались.

― На, ― я вижу, как Паша протягивает листок с тестом Егору, ― давай только быстро.

Десять минут до конца урока! Слышишь? Эй!

Я киваю Егору и сжимаю кулаки под партой, затем снова поворачиваюсь к Ангелу,

отворачиваюсь, и мы вместе наблюдаем за Егором.

― Нет, ― я плохо слышу, как Егор говорит это, но он все же произносит!

Какое-то странное ликующее ощущение зарождается внутри, и я не могу сдержать

улыбки.

Ох, не передать словами, какое недоумение появляется на лице Паши. Так тебе!

― В смысле? ― от удивления он забывает, что находится в классе и идет проверочная

работа, и что учительница ведет тотальную слежку за тем, чтобы никто не переговаривался. Его

определенно заметят. ― В смысле нет?

Егор набирает в легкие воздух и повторяет громче:

― Нет.

Льдисто-голубые глаза Паши округляются. Бедняжка, испытывает, наверно, невероятный

шок. Я не могу сдерживать злорадную ухмылку при виде лица одноклассника. Уверена, и Егор

чувствует себя лучше и увереннее. Просто однажды у каждого… такого, как мы (изгоев, если

точнее) наступает момент, когда он должен прекратить позволять помыкать собой и сказать

«нет».

― Я не буду за тебя ничего решать, ― произносит Егор тихо, чтобы его не услышала

учительница.

― Ты… ― Паша теряет дар речи.

«Ура!» хочется воскликнуть мне, но я воздерживаюсь и улыбаюсь шире.

Так держать, Егор. Так держать.

72

Постепенно растерянность уходит с лица Паши, и оно становится злым и даже краснеет.

Ох, а вот это уже нехорошо. Еще бы! Теперь-то он знает, каково это, когда тебе в чем-то

отказывают. Почаще бы устраивать ему подобные «уроки».

― Что за разговоры на задних партах? ― слышим мы все голос учительницы.

Это немного разряжает обстановку, и все будто просыпаются. Я резко дергаю голову в

сторону доски и вижу, как биологичка вытягивает шею, чтобы увидеть, что у нас происходит.

Затем она встает из-за стола и медленно направляется в нашу сторону. Одноклассники прячут

шпаргалки, телефоны и закрывают учебники с тетрадями, когда она проходит мимо них.

― Обсуждаем что-то глобальное? ― интересуется учительница, глядя сначала на меня,

потом на Егора и затем на Пашу.

― Нет, ― процеживает сквозь стиснутые зубы Паша и стреляет злобным взглядом в

последний раз на Егора.

― Тогда почему не делаем тест? ― учительница скрещивает руки на груди.

Мы опускаем головы к своим работам и молчим. Только когда биологичка отходит, я

отвожу взгляд к Егору и вижу, что он тоже смотрит на меня. После нескольких секунд

оцепенения его губы растягиваются в широкой улыбке.

«Молодец» думаю я.

Это маленькая, но все же победа. Над собой, над всеми.

Мы не можем вечно потакать остальным, тем более, когда никто не хочет хотя бы в чем-

то помочь нам. К людям нужно относиться так же, как они относятся к тебе. Это как бумеранг.

Конечно, не стоит ждать того, что Паша просто спустит Егору его отказ с рук. Я более чем

уверена, что он обязательно сделает какую-нибудь подлость в ответ. Странно. Почему на добро

люди не могут платить тем же, а на зло они всегда отвечают?

Мы возвращаемся к тестам и сдаем их ровно со звонком. С видом победителя (хотя я

имею ко всему лишь косвенное причастие) я покидаю класс следом за Егором и Ангелом и

вижу, как Паша, стоящий в кучке с другими ребятами, прожигает нас ненавистным взглядом.

Он припомнит, я не сомневаюсь.

Но мы дадим отпор снова.

***

В этот же день я и Ангел в последний раз приходим на озеро.

― Так жаль, что наступает зима, ― вздыхаю я и осматриваю свое пристанище. Теперь это

место не так пестро, как летом. Летом здесь просто чудесно.

― А зимой сюда приходить нельзя? ― спрашивает Ангел и снимает с плеча рюкзак, он

кидает его на сырую траву и наваливается на валун.

― Утонем в сугробах.

Ангел ухмыляется.

― Тогда мне тоже жаль, ― говорит он.

― И солнца сегодня нет, ― я смотрю вверх, и в мое сердце продолжает просачиваться

грусть. ― Обычно, оно всегда светит, когда я прихожу сюда в последний раз перед зимой.

Странно.

― Странно, ― тихо вторит Ангел.

Мы долго молчим, и никто не решается нарушить тишину. От воды веет холодом, и мои

руки коченеют. Даже не спасает то, что я прячу их в карманах.

― Тебе что, не холодно? ― спрашиваю я.

Ангел переводит на меня отрешенный взгляд.

― Ммм?

― Ты никогда не пытаешься согреть руки, ― говорю я. ― Они у тебя никогда не

мерзнут?

Ангел слабо улыбается и смотрит на них. Они бледные и, должно быть, ледяные.

― Привык, ― отвечает он. ― С самого детства не ношу перчатки.

73

― Кошмар, ― я стучу зубами и начинаю глупо прыгать, чтобы согреться.

Дико холодно.

― Может, пойдем домой? ― предлагает Ангел.

― Ты замерз?

― Я ― нет, а вот ты замерзла.

― Ерунда.