upload

Мы ждем пять минут. Десять. Только спустя двадцать минут дождь становится не таким

сильным.

― Тебе нравится дождь? ― спрашивает Ангел.

Прежде чем я что-либо успеваю сделать, или сказать, он предупреждает:

― Только не говори «не знаю» и не пожимай плечами. Я хочу услышать определенный

ответ. Да, или нет?

Я открываю рот, чтобы что-нибудь сказать, но тут же закрываю его, потому что у меня

нет слов. Я задумываюсь и начинаю всматриваться в капли дождя. Я молчу минуту, две, и

Ангел не выдерживает. Он вопросительно смотрит на меня, ждет ответа, но я по-прежнему не

знаю, что сказать.

― Не знаешь, ― на выдохе шелестит он, но я слышу. И молчу. ― Ладно. Давай

разберемся. Что ты чувствуешь, когда смотришь на дождь?

Я отворачиваюсь от него и смотрю вперед.

― Не торопись с ответом, ― говорит он.

Я медленно киваю.

― Я чувствую спокойствие, ― спустя несколько минут отзываюсь я. ― Прохладу.

― Тебе нравится? ― его голос снижается до шепота, но я слышу его.

― Да.

― Я тоже люблю дождь. Он вызывает во мне разные ощущения. Когда слегка моросит, я

чувствую необъяснимую радость и все время улыбаюсь. Когда идет ливень, мне грустно, и

хочется быть одному. А когда дождь такой, какой сейчас, я тоже ощущаю спокойствие.

Глаза Ангела взметаются к моим волосам, и он начинает смеяться.

― Что? ― спрашиваю я.

― Твои волосы, ― поясняет он.

― Что с ними? ― я начинаю лихорадочно ощупывать их.

― Просто… они торчат во все стороны, и это забавно.

― Ха-ха, ― кривлюсь я и приглаживаю волосы.

― Да успокойся, ― говорит он мне спустя минуту. ― Все нормально с твоими

волосами… Уже.

― Надо было взять с собой расческу… ― бормочу я.

61

Ангел смеется.

― Что смешного?

― Не обижайся, ― он шутливо толкает меня плечом.

Я и не думаю обижаться на него… потому что это просто невозможно.

― На ангелов не обижаются, ― говорю я.

Он ухмыляется и долго смотрит на меня.

― Ты чего? ― почти шепотом спрашиваю я и чувствую, как от смущения краснеют мои

щеки.

― Просто вспомнил, когда увидел тебя в первый раз, ― говорит он. ― Ты была такой

угрюмой и… равнодушной. Ко всему. Все, абсолютно все кроме тебя были заинтересованы в

том, что в классе появился новенький.

― Я помню, как ты улыбнулся, ― признаюсь я. ― Так, будто высмеивал всех.

― Правда? Ты заметила это?

Я киваю.

― Удивительно, ― изумляется Ангел.

― Что именно?

― Что ты смогла заметить.

Я пожимаю плечами.

― У меня есть дурацкая привычка видеть то, что другие не могут, или не хотят.

― Вот поэтому ты особенная.

Я легкомысленно закатываю глаза, пытаясь казаться беспечной, но в груди ощущаю

трепещущую и необъяснимую радость. Такое происходит каждый раз, когда Ангел говорит что-

то приятное обо мне. И то, как из его уст звучит слово «особенная» не кажется мне

оскорблением. Нет. Это значит больше, чем просто комплимент.

― Иногда мне кажется, что я мертвая внутри, ― эти слова вылетают у меня прежде, чем я

успеваю подумать об этом.

И зачем я вообще это сказала?

Я осторожно смотрю на Ангела, который выглядит печально после моего заявления.

― Это бред, ― говорит он после мучительно долгого молчания. ― И я серьезно. Ты не

мертвая. Ты живая.

Я грустно смеюсь.

― И души у меня нет. Но даже если и есть, то она самая обыкновенная. Хотя я все-таки

склоняюсь к тому, что у меня ее нет… Ее просто не может существовать.

― Ты ошибаешься, ― Ангел угрюмо качает головой. ― Она есть. У тебя, и у меня.

Поэтому мы отличаемся ото всех.

― С научной точки зрения не доказано, что душа существует, ― не отступаюсь я.

― Помнишь, я говорил тебе о вещах, которые еще не нашли своих ответов? ―

спрашивает он. Я киваю. ― Так вот, человеческая душа как раз такая вещь. Глупо отрицать, что

ее у тебя нет, потому что она есть. Я не знаю, как и почему, но я уверен в ее существовании.

Я делаю глубокий вдох и отворачиваюсь от Ангела.

― Дождь закончился, ― говорю я.

― Большинство людей пусты изнутри, но красивы внешне, ― он пропускает мои слова

мимо ушей. ― Ничтожно количество тех, кто прекрасен снаружи и внутри. Душа делает

человека красивым изнутри.

― Ты вообще настоящий?

Мне хочется провалиться сквозь землю, исчезнуть, скрыться, потому что огромная волна

стыда захлестывает меня с головой, и я бесследно тону в ней. Я чувствую, как мое лицо

буквально за мгновение багровеет, и я поспешно опускаю голову, чтобы Ангел не увидел моего

смущения.

А еще спустя несколько секунд я слышу смех, такой прекрасный и звонкий, что невольно

поворачиваюсь к его обладателю обратно и тоскливо вздыхаю.

62

― Да, ― произносит Ангел. ― Я настоящий. Вполне. Вот, ― он протягивает мне свою

руку, ― можешь даже пощупать, если не веришь.

Я до последнего борюсь с желанием дотронуться до него, и это оказывается достаточно

проблематично и… больно, что мне даже приходится стиснуть зубы.

― Я верю, ― хрипло бормочу я в ответ.

Ангел небрежно опускает руку себе на колено и смотрит на меня.

― Почему ты спрашиваешь?

― Потому что ты хороший. Нет. Ты чересчур хороший, ― я чувствую себя глупо, но раз