upload

могу лишь предположить, как это больно. По-настоящему больно.

***

У Ангела Самарского заразительная улыбка. И я поняла это только спустя недели нашего

знакомства.

Однажды я просто по-новому посмотрела на него, без всяких сомнений и только с

добрыми мыслями. Я всегда думаю о нем только хорошо, потому что он и есть такой ―

хороший, отзывчивый и понимающий. А еще у него превосходное чувство юмора, его шутки

50

многие слышат и не понимают, а я понимаю, и это еще раз доказывает, что мы мыслим на

одной волне.

Ангел Самарский (нелепо звучат вместе его фамилия и имя) невероятно умный для своих

почти-шестнадцати лет. Он так умен, что по сравнению с ним многие взрослые, с которыми я

знакома (через родителей) кажутся мне простыми и, возможно, глупыми в каких-то моментах.

Ангел Самарский не просто идеальный друг, он идеальный человек, каких, наверно,

больше не существует в этом мире. И, думая о нем, я, официально неверующая, допускаю

мысль о существовании Бога, потому что не могу объяснить факт своего знакомства с Ангелом,

потому что мир огромен, и в нем живет семь миллиардов людей. Но он встретился именно мне.

Это определенно что-то волшебное.

И я безоговорочно убедилась в том, что дружба может существовать. Пусть я знакома с

этим чувством не так долго, но уже успела окунуться в нее с головой. И я не хочу выныривать,

я хочу тонуть, потому что это превосходно ― бесследно исчезать там, где хорошо.

Растворяться в дружбе.

***

Дни начинают лететь со скоростью света, и впервые мне хочется, чтобы время

замедлилось.

Через неделю в понедельник с больничного выходит Егор. Он находит в класс перед

алгеброй, в то время как мы болтаем с Ангелом о квадратных уравнениях.

― Привет, ― мы с Ангелом в раз отрываем взгляд от учебника и поднимаем головы.

У парты Ангела, за которую я подсела на время перемены, стоит Егор и неуверенно

смотрит на нас. Я вижу, как расцветает широкая улыбка на лице Ангела, и чувствую укол

ревности в груди. Я никогда не была эгоисткой в дружбе, потому что у меня не было друзей. И

я не понимала, почему у одного человека не может быть два лучших друга. А теперь понимаю.

Один всегда будет ревновать другого к третьему. И это ужасно глупо.

― Привет, ― Ангел встает со стула, и они с Егором пожимают друг другу руки.

Я ловлю себя за мысли, что Ангел стопроцентно знал о выходе Егора с больничного.

Когда Егор смотрит на меня, я неуверенно машу ему рукой в знак приветствия, и он

кивает мне в ответ. Мы с Егором с пятого класса сидим за одной партой, и я никогда бы не

подумала, что увижу в нем соперника. Хотя, может, все это идиотизм? Ну, то, что я

воспринимаю дружбу, как борьбу? Ведь это не так. Просто… просто я не знаю, как мне вести

себя. Все это очень необычно и странно для меня.

Я пересаживаюсь на свое место и слышу, как Егор и Ангел начинают разговаривать друг с

другом. Я даже не смотрю в их сторону, и уж тем более не собираюсь влезать в их беседу.

Вскоре в класс заходит учительница, и начинается урок. Егор отворачивается от Ангела, и я на

секунду поворачиваю голову в его сторону. Мы смотрим друг на друга несколько долгих

секунд, и Егор неуверенно улыбается мне. Я натягиваю крошечную улыбку в ответ.

Может, все не так плохо?

***

В этот же день я иду из столовой. Ангел еще с Егором. Они просто не могут оторваться

друг от друга. И я решаю сегодня не вмешиваться и абстрагироваться.

У кабинета истории я вижу Камиллу и остальных девочек. Увидев меня, они начинают

переговариваться. Снова. Им это не надоедает? Разве у них нет своих вселенски важных тем

для разговоров?

Я заставляю себя не обращать на них внимания и достаю учебник по истории, чтобы

повторить домашний параграф. Но сосредоточиться трудно, и я то и дело поглядываю в

сторону своих одноклассниц. Не знаю, специально ли, или они действительно не знают такого

51

понятия, как чувство меры. Мне кажется, второе, потому что для первого все равно нужны

мозги, а они этой ценности лишены.

Камилла чересчур громко выражает свое удивление оттого, что я, оказывается, умею

улыбаться и разговаривать. Я смотрю в ее сторону и думаю, как Бог (вероятность его

существования для меня равна вероятности его не-существования) смог допустить такую

чудовищную ошибку, создав этих дурочек? Ну, серьезно. Они ведь реально без мозгов.

Так вот, мои дорогие одноклассницы с каждым словом повышают громкость своих

голосов, и их слышно если не на всю школу, то на весь этаж точно. Я вот думаю. Если для них я

изгой, отброс, чучело и сумасшедшая, так почему же они обсуждают меня? Им не все ли равно,

в чем я одета, как смотрю и что говорю? Почему бы им лучше не обсудить то, что они так

любят? Платья, лак для ногтей, прически и косметику? Неужели они предполагают, что

способны мыслить о чем-то другом?