upload

― Ты купила себе все, что хотела? ― спросила я у Виолетты.

Она неопределенно кивнула.

― Мы можем пойти домой?

Она снова кивнула.

― Мне больно на тебя смотреть, Алина, ― повторила она.

Теперь кивнула я.

Глава девятнадцатая

109

Я не могла найти себе места, и как только наступило шесть часов, я убежала из дома, села

на автобус, чтобы не тревожить Павла лишний раз, и поехала к дому Влада. Я приехала раньше,

чем должна была, поэтому мне пришлось ждать Наталью Андреевну у подъезда.

Я гадала, что она мне скажет. Влад зачем-то соврал мне. Надеюсь, на то были серьезные

причины, потому что он знал, как я ненавидела ложь во всех ее проявлениях. Даже если она во

благо. Ложь ― это ложь.

Я вздрогнула, когда услышала за спиной чьи-то шаги. Это оказалась мама Влада.

― Здравствуйте еще раз, ― с глупой улыбкой на лице сказала я.

― Долго ждешь? ― спросила она. ― Извини, я немного задержалась у Влада.

Я перестала улыбаться. Мне стало интересно, что произошло с моим выражением лица,

потому что у Натальи Андреевны оно тоже изменилось.

― Пойдем, ― женщина опустила взгляд к ногам и подошла к двери.

Когда мы зашли в их квартиру, я удивилась. Почти вся мебель отсутствовала, но кое-что

из мелочей осталось. И за этими вещами вернулась Наталья Андреевна. Она их заберет и

больше не появится здесь. И Влад тоже.

― Вы переезжаете? ― спросила я, хотя это было очевидно.

― Да, ― мама Влада прошла вперед и сказала мне через плечо: ― Проходи. Обувь

можешь не снимать. Подожди меня на кухне. Я приду к тебе через пару минут.

― Хорошо.

Я сделала так, как она сказала. Когда Наталья Андреевна зашла на кухню, мы молчали

целую минуту. Ни я, ни она не решались заговорить. Я просто не знала, с чего начать. А

женщина будто боялась этого разговора.

― Значит, вы никуда не уехали? ― я набралась смелости и задала свой первый вопрос. ―

И не собирались?

Наталья Андреевна опустила глаза к полу и вздохнула.

― Нет, ― ответила она. ― И я не понимаю, почему Влад так сказал тебе.

Я тоже, но очень хотела понять. Было бы лучше, если бы сейчас на месте его мамы стоял

он, и я бы разговаривала с ним.

― Он сказал, что все расскажет тебе, ― донесся до меня тихий голос женщины.

― О чем он должен был рассказать? ― тут же спросила я.

Наталья Андреевна закрыла глаза и издала судорожный вздох.

― Он умирает, Алина, ― произнесла она.

Два слова.

Достаточно всего двух слов, чтобы окончательно выбить почву из-под ног человека.

Достаточно для того, чтобы разрушить все, во что он верил и надеялся, чего желал, а что

ненавидел. Этого достаточно, чтобы разрушить целый мир.

― Он умирает, ― шепотом повторила женщина, будто собиралась добить меня.

― То есть? ― я надеялась, что Наталья Андреевна услышала меня, потому что я не могла

говорить громче. ― В смысле… как? Как это… умирает?

― Он умирает, ― снова произнесла она, но ее лицо выглядело так, словно она не слышала

меня. ― Влад болен. У него рак.

Сколько раз мне казалось, что мой мир рушился, и каждый раз я чувствовала себя

разбитой. Но сейчас… сейчас я ощутила нечто другое, более сильное и темное, расползающееся

по венам, словно яд. Я почувствовала себя так, словно эти слова были предназначены мне. Что

у меня рак, а не у Влада. Нет… то, что зародилось у меня в груди, было в тысячу раз сильнее

боли.

― Что? ― беззвучно произнесла я.

Она сморгнула слезы.

Я не хотела слышать этого снова. Я не хотела ничего понимать. Я пожалела о том, что

сегодня встретила Наталью Андреевну и пришла сюда. Я не хотела чувствовать такую боль.

Она так стремительно уничтожала все светлое, что было у меня в душе.

Смерть. Я боялась даже мыслей об этом.

110

― Мой мальчик болен, ― Наталья Андреевна затряслась в рыданиях.

Уголок моего сознания твердил мне, чтобы я подошла к ней и обняла, потому что я тоже

нуждалась в этом.

У Влада рак.

― Я не могу остановить это, ― женщина громко всхлипнула.

Рак. Рак. Рак. Рак. Рак. Какое глупо название для болезни-убийцы.

Влад смертельно болен.

― Почему? ― это слово само слетело с моих губ.

Почему он? Почему сейчас? Почему вообще? Влад ведь так молод! Неужели, его скоро не

станет?

― Мне так жаль, ― это все, что я могла сказать.

Я заставила себя подойти к Наталье Андреевне и обнять ее. Она обняла меня в ответ, и мы

вместе стали рыдать.

Я больше не верила в Бога.

***

Мы смогли успокоиться только через полчаса.

― Мы узнали об этом, когда Владу исполнилось восемь, ― сказала Наталья Андреевна,

прогуливаясь по пустой комнате сына. ― Ему поставили диагноз: меланома сетчатки обоих

глаз. Тогда я сразу для себя сказала, что не станут жить без моего мальчика. Длительное

лечение не помогло, и ему сделали операцию, ― она остановилась у окна. Я поняла. Ему

удалили глаза, потому что это был единственный способ избавиться от опухоли.

Очередная ложь.

Влад сказал, что потерял зрение в результате аварии. Но все дело в раке.

― Я свыклась с тем, что сын больше никогда не сможет увидеть. Главное, он жив, ―