был невероятно твердым. Я хотела что-нибудь сказать, как-нибудь воспротивиться, но
когда я почувствовала его жар у моей влажности, я могла поклясться, что услышала
наше обоюдное шипение.
Оторвавшись от моих губ, он впился своим горячим ртом в мою шею, посасывая
ее. Откинув голову назад, я потонула в ощущениях блаженства и боли, в ощущениях,
которые стали еще острее, когда этот сукин сын укусил меня. Громко вдохнув, мои
руки инстинктивно сжали его волосы в кулаках, и я оттянула его назад.
- Больно! - сказала я сквозь сжатые зубы.
Вытащив мои руки из своих волос, он завел их над моей головой, удерживая
левой рукой.
- Думаешь, я не знаю? - сказал он.
Его лицо исказило безошибочное чувство похоти, своей глубиной придавая ему
дикость. Я была немного напугана, но мое желание к нему не давало мне об этом
задумываться.
Я вновь притянула его губы к себе. Мое сердце бешено колотилось в груди,
разнося поток жидкого огня по моим венам, и сжигая меня изнутри. Внезапно, его
прикосновения стали мягкими, а его поцелуи нежными, отчего мне снова захотелось
плакать.
- Ты такая влажная... мой член покрыт твоей влагой, - прошептал он в мой рот.
Я громко простонала от его слов, и поняла, что мой мозг принял решение.
- Займись со мной любовью, - ответила я.
Мой голос звучал чужим даже для моих собственных ушей. Его сердце билось
очень сильно, а его член пульсировал у моей плоти.
158
Сделав глубокий, дрожащий вдох, он уронил свой лоб на мое плечо. В тишине
мой голод конфликтовал с моим возрастающим чувством стыда при мысли, что он мог
сказать что-нибудь жестокое или озвучить какую-нибудь глупую шутку. Это убьет
меня.
Наконец, подняв голову, он посмотрел на меня. Я не могла понять выражения его
глаз. В них было так много всего и сразу: нужда, злость, смущение и что-то еще.
- Блять, - выругался он.
Его плечи поникли, и я забеспокоилась, что именно сейчас он собирался сказать
что-то такое, от чего мне захочется заползти внутрь себя и умереть. Я хотела что-
нибудь сказать, возможно, нанести упреждающий удар, вроде, 'я просто пошутила', но
я не могла произнести ни слова.
Затем, к моему облегчению, он отпустил мои руки и спустил лямки моей сорочки
с плеч, открывая мою грудь.
- У тебя самая красивая грудь.
По моему телу пробрался жар, и мои соски затвердели.
- Спасибо... - неуверенно ответила я.
- Пожалуйста, - улыбаясь, сказал он, и сомкнул губы вокруг моего жаждущего
соска.
Я попыталась обнять его руками, но они запутались в лямках сорочки.
Превозмогая целый поток чувств, я сильно сжала свои бедра, в попытке притянуть
Калеба ближе к моему телу, пока я извивалась под его уничтожающими ласками.
Он пососал и укусил один сосок, после чего принялся за второй, не оставив без
внимания ни один миллиметр кожи между ними. Закрыв глаза, я поплыла в море
удовольствия, желания и боли.
Эта мысль ворвалась в мой разум, словно безжалостное торнадо, умоляя
произнести ее вслух, но я не могла, наверное, не могла. У меня было ощущение, что я
кончу еще до того, как он окажется внутри меня, и до того, как он даже прикоснется
ко мне ТАМ. Я балансировала на грани, что ощущалось до раздражения прекрасно.
Просунув руку между нашими телами, он спустил свои боксеры, освобождая
свою эрекцию.
- Подожди, - сказала я, задыхаясь.
159
Калеб остановился.
- Что? - спросил он.
Казалось, что он, на самом деле, был весь во внимании.
- Будь нежным, хорошо? - прошептала я, отдавая себя ему на милость.
Его взгляд стал испепеляющим. Словно он хотел разорвать меня одними зубами,
и, наверное, я бы ему это позволила.
- Не волнуйся, Котенок. Я не собираюсь тебя трахать, - сказал он, послав мне
печальную улыбку.
И прежде чем я успела спросить, какого хрена нет, он раздвинул своим горячим
стволом мои половые губы, и начал тереться твердым членом о мой набухший клитор.
Меня парализовало. Из моего рта стали вырываться отчаянные, хныкающие крики, и
мои бедра стали инстинктивно двигаться вперед и назад у его горячей плоти. Я
собиралась кончить, и это должно было быть потрясающе.
Он двигал своим членом вверх и вниз по чувствительной точке в вершине моего
лона, и все, что я могла делать - так это изнывать, стараясь выпутать свои руки из
долбаной сорочки, чтобы прикоснуться к нему.
Его губы блуждали по моему телу и остановились в основании моей шеи. Он
снова укусил меня, и на этот раз, я к нему прильнула.
- Тебе приятно, зверушка?
- спросил он, пропитывая свой голос
самонадеянностью, но мне было все равно.
Я неистово закивала и посмотрела на его губы.