upload

без сознания и до жути бледная. Не важно. Я отталкиваю ее и сажусь на край кровати,

дергаю себя за волосы, желая, черт возьми, чтобы это помогло забыть. Чтобы подавило

желание пойти к ней. Я не понимаю этого, дерьмо, я прежде ничего подобного не ощущал,

но оно есть. И, черт возьми, чувство сильнее всего, что я когда-либо чувствовал. Может

быть сильнее меня.

Амели. Мягкий шепот ласкает мои уши, после чего затопляет тело, оседая глубоко в моей

пустой груди.

Так обстоят дела с именами. Как только ты узнаешь их, как только они выжигаются в

твоей голове, то ты навсегда связываешься с этим человеком. Ты узнаешь их.

Интересуешься, есть ли у них семья или друзья, которые заботятся о них. Ты

интересуешься, есть ли у них мечты и стремления, которых они хотят достичь.

Интересуешься, есть ли кто-нибудь кто хватится их, если они вдруг исчезнут. Имена

вселяют чувство вины, а вина бесполезная сволочь, до которой мне нет дела.

Но я знаю ее имя. И черт бы меня побрал, я хочу узнать ее.

Амели.

От стука в дверь я вздрагиваю, хотя и ожидал этого. Я всегда ожидаю. Меня ничем нельзя

удивить... до ее появления.

- Входи, - хриплым голосом шепчу я, не удосужившись посмотреть кто там. Мне не надо,

я и так уже знаю.

- Готово? - спрашивает глубокий, запоминающийся голос. Если бы он не был моим

кузеном, я бы даже испугался.

Я поворачиваюсь и почти съеживаюсь от его ярко-красных глаз и угрожающей усмешки,

которая демонстрирует полный рот острых клыков. Несколько лет назад Сайрус был

известен своим рискованным, граничащим с самоубийством, образом жизни. Он никогда

не отказывался от вызова, даже если и не был шесть футов пять дюймов ростом. Он

превращался в горного, дикого зверя, которого не остановить если чего-то он хотел. Так

было до...до несчастного случая. Случая, который унес его жизнь и оставил нам всего

лишь несколько секунд, чтобы обречь его на вечную участь. И когда Дориан решил, что

тот не готов попрощаться с нашей семьей, он обратил Сайруса. Превратил его в монстра,

который стоял сегодня передо мной. В вампира.

Сайрус был гордым человеком и не очень довольным таким решением. Он не планировал

доживать свои дни в качестве прислуги у Темных. Он скорее бы умер. Но когда ты

проживаешь свою жизнь, наживая врагов и ни о чем не заботясь, ты цепляешься за тех, кто

действительно заботится о тебе.

Сайрус один из таких людей. Мы вместе росли, и Дориан ценил его присутствие в нашей

жизни так же сильно, как и я. Мы нуждались в нем. Дать ему умереть был не вариант.

- Я закончил, - все, что смог сказать я.

Сайрус кивает, после чего быстро пересекает комнату. Он стоит у подножья кровати,

разглядывая призрачно-бледные, обнаженные тела на кровати. Он поворачивается ко мне и

сужает его поразительные, кроваво-красные глаза.

- Что ты сделал?

Я качаю головой и смотрю в пол.

- Слишком увлекся. Я не знаю… не знаю, что на меня нашло.

Он кивает и, схватив блондинку за лодыжку, подтягивает к себе, а затем перекидывает

бездыханное тело через плечо.

- Я разберусь.

Затем все то же самое проделывает и с брюнеткой, удерживая их обеих без всяких усилий,

словно они ничего не весят.

Он оборачивается, находясь уже в дверном проеме, глубоко вдыхая воздух через рот,

пробуя его. Чувствуя вкус свежей, живой крови. Он возвращается в комнату.

- А ее?

Я бросаю взгляд в сторону темного угла спальни, где тело Амели было окутано темной

ночью. Она все еще мирно спит на полу. Я даже подложил подушку ей под голову и

накрыл одеялом.

Да, что, блять, со мной не так?

- Оставь ее.

Сайрус сужает кровавого цвета глаза и хмурится, как будто он не понимает. Но я стреляю в

него взглядом, он еще более угрожающий и холодный. Он кричит о враждебности и

обещает расправу. Это вызов ему, чтобы оспорить мою власть.

- Очень хорошо, - бормочет он. Затем уходит, грязные простыни единственное

напоминание о моих ночных гостьях. Я срываю их с кровати и заменяю на свежие,

отчаянно пытаясь забыть о забранных жизнях. Я знаю девушки не выживут. Сайрус

осушит их и избавиться от тел. Он уничтожит любые доказательства, что прошлой ночью

они были здесь. Он и раньше делал это для меня, даже для Дориана.

Амели заслуживает лучшего. Лучшего, чем из нее высосут душу, а потом осушат до

последней капли. Лучшего, чем быть выброшенной в темном переулке и выглядеть, как

еще одна шлюха-наркоманка из нашего квартала с воткнутым шприцом в бледную руку.

Однако, я знаю, что лучшее это не я. Я не тот, кто даст ей что-нибудь стоящее - я просто не

могу. Быть хорошим не в моей природе. И чувствовать подобное (такое притяжение к ней,

настолько уязвимое для моих противоречивых чувств) это так далеко от моего мира, что я

не могу осмыслить этого.

Я, блять, не понимаю.

Она человек. Ничтожная, человеческая девушка, которая ни на что не годится, кроме как