upload

Бросаю взгляд на часы и понимаю, что Доминик будет тут через пару минут. Кладу

хорошо смазанный вибратор на полотенце на кровать и смотрю на другие инструменты

исправления и наказаний. Как и вибратор, они далеки от уродливых предметов пыток,

виденных мной в подземелье. Они стильные и красивые, как будто предназначены больше

для выставления на всеобщее обозрение, чем для того, чтобы быть сокрытыми от глаз.

Один из них в виде плети с короткой, толстой черной кожаной рукояткой, украшенной на

конце стальным шариком, а с другого конца прикреплены дюжины замшевых «усиков». Я

пробегаю по ним пальцами. Они мягкие и напоминают мне колышущиеся щупальца

актинии (Актинии или морские анемоны — крупные коралловые полипы, которые в

отличие от большинства других кораллов имеют мягкое тело – прим. переводчика).

Рядом с плетью лежит длинный вытянутой формы ездовой стек из черной кожи с петлей

на конце.

О, Боже мой, Боже.

Меня бросает в дрожь. Не знаю, смогу ли вынести это.

Если я любима, то смогу выдержать все. Эта мысль сама собой проскакивает в

мозгу. Я хочу доказать Доминику, что заслуживаю его любви. И я это сделаю.

На этот раз Доминик опоздал лишь на пять минут, но я усвоила урок. Я продолжаю

стоять на коленях на полу, пока он не приезжает, а когда входит, не поднимаю головы. Я

упрямо смотрю на белый ковер, замечая только его джинсы и туфли от Пола Смита.

Какое-то время он смотрит на меня, а затем мягко произносит:

- Очень хорошо. Знаю, что в этот раз ты была послушной. Ты учишься. Как

чувствуешь себя сегодня, Бет?

- Очень хорошо, сэр, - шепчу я, по-прежнему опустив голову.

- С нетерпением ждешь, что будет ночью? О чем ты думала, подготавливая голубой

инструмент?

Мгновение я колеблюсь, а затем отвечаю:

- Я думала о том, каково это будет: ощущать его внутри, сэр.

Раздается звук, похожий на продолжительный легкий вздох.

- Очень хорошо, - бормочет он. - Но не стоит слишком расслабляться. Есть и другие

сюрпризы, которые тебя ожидают. Встань.

Я встаю на ноги, немного пошатываясь в непривычно высоких черных скелетонах.

Мои глаза смотрят в пол, но я слышу его рваный вздох.

- Ты выглядишь потрясающе. Повернись.

Я поворачиваюсь так, чтобы ему стали видны перекрещивающиеся ремни на моей

спине, лента, пролегающая и теряющаяся между моими ягодицами, а также манящая

полоска оголенного бедра между «бельем» и началом чулок.

- Прекрасно, - произносит он гортанно. - Развернись. И посмотри на меня.

Я повинуюсь, поднимаю глаза с наигранной скромностью. На нем черная футболка,

которая подчеркивает его мышцы и широту плеч. Это его униформа для доминирования

надо мной? От выражения его лица меня охватывает возбуждение – это лицо любимого –

не просто потому, что оно прекрасно, а потому, что оно принадлежит именно ему. Я хочу

чувствовать его рядом, чтобы он целовал меня, любил меня.

Он протягивает руку и поглаживает ошейник на моей шее.

- Он чудесный, - произносит задумчиво, - и хорошо сидит, - поддевает его снизу

пальцем и тянет меня поближе к себе, прикасается к моим губам своими и жадно целует,

исследуя и вторгаясь в мой рот своим языком.

Это первый наш поцелуй, который можно назвать взрослым, но он не такой

нежный, как прошлый. Он напорист и свиреп в своей власти над моим ртом, и сложно

представить, что его вообще заботят в этот момент мои ощущения.

Доминик отстраняется, и его губы изгибаются в улыбке.

- А теперь. Твое первое задание. Переложи все вещи с кровати на прикроватный

столик. Ложись на спину, заведи руки за голову и разведи ноги.

Я чувствую знакомый трепет в животе, пульс учащается. Что теперь? Что он

заставит меня пережить на этот раз? Я боюсь боли, но также предвкушаю долю

изысканно-мучительного наслаждения.

Я устраиваюсь на кровати, как сказано.

- Закрой глаза.

Я прикрываю глаза, и он приближается. Спустя мгновение на мои глаза опускается

шелковая повязка. Я снова ничего не могу видеть. Он по очереди поднимает мои руки и

помещает в своеобразные браслеты с мягкими краями. Я чувствую, как их затем

пристегивают к спинке кровати. Наручники. Он перемещается к моим ногам, и я ощущаю,

как аналогичные ограничители оказываются на моих лодыжках, после чего их закрепляют

у изножья кровати. Фиксаторы для лодыжек. Я оказываюсь слегка распята и растянута

ими, но мне удается совсем немного шевелить руками или ногами.

- Не двигайся, - грозно огрызается Доминик. - Это последнее предупреждение. Не

шевелись, и ни звука. Иначе пожалеешь. Теперь замри.

Он вновь подходит ко мне. Я чувствую тепло, излучаемое его приближающимся