upload

Так и было, мы прекрасно нашли общий язык. Быть на подхвате у Джеймса очень

легко, и он смешит меня все время. Если у меня и появились какие-то подозрения, что он

со мной флиртует, то они рассеялись в середине дня, когда в галерею зашел блондин

средних лет. Его обветренное лицо довольно потрепано, что контрастирует с одетым на

нем модным белым костюмом. Он подходит прямо к Джеймсу, целует в щеку и начинает

разговаривать на непонятном мне языке. Джеймс отвечает, а затем поворачивается ко мне:

- Бет, позволь представить тебе моего партнера, Эрленда. Он норвежец, ты должна

его извинить.

Эрленд оборачивается и здоровается со мной очень вежливо:

- Здравствуйте, Бет! Надеюсь, Вам понравится работать с Джеймсом. Не позволяйте

ему изображать босса, он любит покомандовать.

- Не буду, - улыбаюсь я.

То есть Джеймс наверняка не флиртует со мной.

Пока двое мужчин легко болтают по-норвежски, я присматриваю за светлой,

уютной галереей. Мне хочется петь от счастья.

У меня есть работа и Доминик. Может ли в жизни быть что-нибудь лучше?

Ближе к вечеру, я получаю сообщение.

Привет, в котором часу ты заканчиваешь? Хочешь пойти выпить после работы?

Д

Отправляю ответ:

Звучит здорово. Я заканчиваю в шесть. Б

Ответ вспыхивает почти мгновенно:

Буду ждать тебя у церкви Всех Святых на Риджент-Стрит, рядом с Би-би-си в

6:30

- Хорошие новости? – спрашивает Джеймс, приподняв тонкую изящную бровь.

Я краснею и киваю:

- Ммм…

- Бойфренд?

Краснею еще больше:

- Эмм… нет…

- Пока нет, - заканчивает он с улыбкой. - Но ты надеешься.

Наверно, я сейчас пунцовая.

- Вроде того. Да.

- Счастливчик. Надеюсь, он хорошо за тобой ухаживает.

Я вспомнила, как хорошо Доминик «ухаживал» за мной прошлой ночью, и

почувствовала прилив волнения, словно только что прыгнула с высокой вышки в бассейн

далеко внизу. Я снова киваю, не доверяя своему голосу.

Галерея закрывается в шесть. До упомянутой Домиником церкви недалеко -

Джеймс объяснил мне, как туда добраться. В результате я подхожу с большим запасом

времени. Церковь довольно старая, построена из темного золотисто-коричневого камня. Я

слоняюсь без дела по портику, окруженному колоннами, и посматриваю на Риджент-

Стрит. Рядом с церковью, перед внушительным фасадом здания Би-би-си, деловито снует

народ. Мне нравится наблюдать за прохожими, но я вся в предвкушении удовольствия от

встречи с Домиником. Это чувство аналогично тому, что бывает, когда просыпаешься

утром и вспоминаешь что сегодня Рождество или какой-то особенный день.

В итоге я отвлекаюсь, просматривая информацию на церковной доске, и

подскакиваю от неожиданности, когда слышу его голос:

- Бет?

- Привет! - поворачиваюсь я, сияя. - Как прошел твой день?

Доминик, как всегда, выглядит прекрасно. На этот раз на нем темно-синий костюм

элегантного покроя. Он улыбается мне и целует в щеку, рукой касаясь моей поясницы.

- Очень хорошо, спасибо, а твой?

Я начинаю рассказывать о своем первом рабочем дне в галерее, пока мы идем через

Риджент-Стрит на запад - в район Мэрилебон. Доминик слушает, но особо не задает

вопросов. Он кажется немного обеспокоенным.

- Ты в порядке? - спрашиваю я, волнуясь за него. Мы заходим в винный бар со

сводчатым каменным потолком и столиками, расставленными незаметно в нишах. В

подставках из посеребренного стекла мерцают свечи, отбрасывая на стены странные тени.

Он молчит. Мы устраиваемся за столик в одном из альковов. Доминик заказывает напитки

для нас обоих: два бокала холодного Пюлиньи-Монраше. Когда он начинает говорить, я

замечаю, что он старается не встречаться со мной глазами.

- Да, в порядке, - говорит он, - честно.

- Доминик? - Кладу свою руку на его. На мгновение он сжимает ее, но быстро

отпускает. - Что случилось?

Он смотрит в стол и хмурится.

- Ты заставляешь меня волноваться. Ну же, что происходит?

Официантка приносит наш заказ, и мы замолкаем на время. От нервов у меня

сводит желудок. Почему он так холоден и отстранен? Еще утром он был таким теплым,

кокетливым и волнительным. Сейчас же я чувствую между нами какой-то барьер.

- Доминик, - говорю я, когда нас вновь оставляют одних, - пожалуйста, скажи мне,

что не так?

Наконец он поднимает на меня взгляд, и я с ужасом читаю в них печаль и

сожаление.

- Бет’, - медленно произносит он, - мне так жаль…

Я мгновенно все понимаю, меня охватывает страх.

- Нет! - восклицаю я прежде, чем беру себя в руки. Меня охватывает ярость.

Неужели он собирается это сделать?!

- Сожалею, - повторяет он, переплетая свои пальцы и устремляя на них взор. Он

морщит лицо, словно от боли. - Я думал об этом весь день и…