Unknown

Я выхожу вперед и осматриваю поле перед нами. Три дорожки вьются от одного конца спортзала до другого. С одной стороны есть приподнятая деревянная платформа, которая, как я предполагаю, является стартовой линией, с другой стороны есть коврик определенного цвета, который, должно быть, является финишной чертой. Дорожки согласованы по цвету и содержат идентичные элементы. Балансиры высотой около трех футов. Случайные пластиковые ящики, окрашенные в цвет полосы движения, вместе с несколькими большими черными шинами разбросаны по натертому полу. За минным полем из ящиков и шин находится детский бассейн с подвешенной над ним второй балансирной балкой, хотя эта балка шире и ниже земли. За ними — большие валуны из искусственного папье-маше.

— Вот как все будет, — начинает Нэнси, на ее лице сияет чистая радость.

Клянусь, ей нравится это дерьмо. Она, наверное, сидит дома и фантазирует обо всех упражнениях по сплочению команды, которыми она может помучить студентов колледжа.

— Один игрок будет стоять на стартовой платформе — это тот, кто говорит. Другому игроку, бегуну, завязывают глаза. Он будет перемещаться по трассе под руководством своего партнера, который должен сообщить своему бегуну наилучший маршрут. Говорящие, убедитесь, что ваши бегуны следуют указанному вами маршруту. Бегуны, вы будете уворачиваться от препятствий так же, как и другие игроки на трассе в одно и то же время. Как только ваш партнер благополучно доберется до вашего цветного коврика, он снимет повязку с глаз, и бегущий станет новым говорящим. Имейте в виду — здесь будет шумно. Так что, пожалуйста, без ругани. Потому что мне не нравится это слышать. Я леди.

— Сексуальная леди, — говорит Шелдон, лучезарно глядя на нее.

Беккет приподнимает бровь.

— Ого, — говорит он достаточно тихо, чтобы они не услышали.

— Общение является ключевым моментом в этом упражнении, — объясняет нам Нэнси. — Как и почти во всех аспектах нашей жизни. Например, без общения наш брак не процветал бы.

Теперь они лучезарно улыбаются друг другу.

— Подожди, что? — Выпаливает Патрик. — Вы не брат и сестра?

Шелдон хмуро смотрит на него.

— Мы счастливы в браке уже двадцать два года.

Патрик по-прежнему совершенно не убежден.

— Да ладно. Вы сейчас просто шутите. Вы брат и сестра, — настаивает он. Он поворачивается к группе за поддержкой. — Я единственный, кто так подумал?

Шейн тихо смеется в сгиб руки, его широкие плечи трясутся.

— На самом деле, одна из наших дополнительных специализаций — консультирование по вопросам брака, — рассказывает нам Шелдон. — Мы работаем в основном с парами, чьи браки страдают от проблем с общением. Итак, если кто-то из вас, молодых людей, женат и нуждается в руководстве...

— Я бы лучше развелся, — говорит кто-то.

Несколько парней фыркают от смеха.

Нэнси вздыхает и пытается вернуть наше внимание к курсу.

— Прежде чем мы начнем, есть ли какие-нибудь вопросы?

— Вы действительно не брат и сестра? — Спрашивает Назем.

— Еще вопросы?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

ДЖИДЖИ

Национальный день десерта

Комитет спортивного департамента для декабрьского благотворительного вечера собирается в библиотеке Брайара, в понедельник во второй половине дня, после того как мы заканчиваем тренировку.

У нас интересный состав. Из женской команды это я, Камила и Уитни. Что касается мужской — это Райдер, Шейн и Беккет со стороны бывшей команды Иствуда, и Уилл Ларсен и Дэвид Демейн со стороны Брайара. Должно быть, это такой стратегический ход Дженсена, назначить или, скорее, принудить именно их. Такой крикун, как Трэгер или этот парень Рэнд, только сорвали бы все планы. Но я удивлена, что здесь нет Кейса. Как со-капитан, он, вероятно, должен быть здесь.

Все становится понятно, когда Демейн занимает свое место и говорит:

— Колсон застрял на встрече с профессором. Попросил отправить ему подробности. Но в следующий раз он будет здесь.

Я стараюсь не встречаться взглядом с Райдером. Прошла целая неделя с тех пор, как у нас был секс, и мы не разговаривали.

Ни единого слова. Ни одного сообщения. Я даже не встречала его в коридорах тренировочного центра, что заставляет меня задуматься, не избегает ли он меня специально.

После первых нескольких дней радиомолчания я начала злиться. Потому что, да ладно, я не заслуживаю даже Привет, как дела? после буквального секс-марафона?

Но потом я почувствовала облегчение, потому что... По правде говоря, я тоже не знала, что ему сказать.

Той ночью мы занимались сексом несколько часов. Так много часов, что после этого у меня все болело три дня. У меня даже месячные начались на четыре дня раньше, как будто мое тело требовало перезагрузки после той бурной ночи с Люком Райдером.

И хуже всего то, что я снова хочу его. Меня пугает, насколько сильно я хочу его. Поэтому я держу дистанцию.

Очевидно, что в этом мы с ним на одной волне. Он едва взглянул в мою сторону с тех пор, как мы сели.

Сидящая во главе стола Уитни открывает блокнот и снимает колпачок с ручки.

— Давайте начнем, — говорит она. — У меня есть планы на ужин.