Unknown

Оуэну нравится высмеивать мой девиз это в прошлом, фразу, которую я обычно говорю, когда кто-то пытается заставить меня говорить о дерьме, о котором я говорить не имею желания. Особенно, это раздражает женщин. Или людей, у которых в прошлом одни радуги и солнечны свет — они не способны понять, почему я хочу держать эту дверь запертой.

За этой дверью нет ничего, кроме тьмы и боли. Кто хочет копаться в этой грязи? Пережевывать и ворошить? Лучше всегда держать дверь закрытой.

— В любом случае, я хотел предупредить тебя, — говорит Оуэн. — Я обещал тебе, что буду держать ухо востро.

— Нет, я действительно ценю это. — Я меняю тему. — Уже с нетерпением ждешь этого сезона?

— Чертовски верно. Не могу дождаться, когда вернусь туда. Как насчет тебя? В Брайаре все хорошо?

— Нихера хорошего. Тренировочный лагерь — отстой. Много пассивно-агрессивной ерунды, а иногда просто агрессивной, без пассивности. — Я делаю паузу. — Гаррет Грэхем пришел на нашу тренировку на этой неделе. Естественно, это был единственный раз, когда я опоздал.

— Опоздал? — Оуэн, похоже, удивлен. — Это на тебя не похоже.

— Джип заглох. Умерла коробка передач. Сейчас он стоит в гараже в Гастингсе, потому что у меня нет денег на его починку, поэтому меня возит Шейн.

— Я переведу тебе немного наличных.

— Нет... — начинаю возражать я.

— Братан, ты видел мой контракт. Я могу себе это позволить. Кроме того, я тут инвестирую в будущие таланты. Я не могу допустить, чтобы мой протеже опаздывал на тренировки.

Спорить бесполезно. Оуэн еще упрямее меня.

— Тебе действительно не обязательно. Но спасибо, я ценю это. Я все тебе верну.

— Этого мне не нужно.

Дверь за моей спиной открывается.

— Чувак, — приказывает Шейн. — Внутрь. Сейчас же.

— Мне нужно идти, — говорю я Оуэну. — Что-то назревает.

— Хорошо, будь на связи.

— Ага. Созвонимся.

Я захожу внутрь и понимаю, что пока я разговаривал по телефону, на наши почты пришло письмо от Дженсена.

В гостиной я нахожу нескольких новых людей — нападающего Ника Латтимора, его девушку Дарби и братьев Хоули. Раньше я думал, что это Рэнд таскает за собой своего младшего брата, пока не понял, что Мейсон буквально ходит за ним по пятам, чтобы держать своего старшего брата в узде.

Триумф в глазах Рэнда говорит мне, что у нас хорошие новости.

Шейн начинает перечислять имена, и меня охватывает облегчение, когда я слышу, что оба моих лучших друга попали в список. Ну, конечно, блядь, они попали. Дженсен был бы идиотом, если бы не взял такого надежного защитника, как Беккет, или сильного правого нападающего, как Шейн. Рэнд, Мейсон и Ник тоже прошли. А мы с Колсоном были назначены официальными капитанами, больше не временными.

— Чувак, мы победили, — говорит мне Рэнд.

Я хмуро смотрю на него.

— В смысле победили?

— Стартовый состав. Нас одиннадцать. Их девять.

Шейн продолжает просматривать список, опустив голову.

— Ну стартовый — да. Но если брать полный состав — около шестидесяти процентов действующих игроков Брайара, сорок процентов — Иствуда.

— Чувак, какая разница, кто на скамейке запасных? — Возражает Рэнд. — Иствуд доминирует на льду. Это главное. Верно, Райдер?

Я рассеянно пожимаю плечами. Сейчас я изучаю текст на своем телефоне. Дженсен сделал правильный список. Со всех сторон хороший выбор. И тот факт, что в стартовом составе наших игроков больше, показывает, что он не выбирал любимчиков.

— Я гарантирую, кому-то важно сидеть на скамейке запасных. — Партнерша Шейна по перепихону, Кара, присоединяется к разговору с кривым выражением лица. — Они, наверное, сейчас очень злы. И сечас самое неподходящее время — список прислали прямо посреди прощальной вечеринки Миллера. Жестоко.

— Миллера? — Безучастно повторяет Рэнд.

— Миллер Шулик. Который переводится. — Она бросает на нас удивленный взгляд. — Вы же знаете, что они живут примерно через пять домов отсюда, да?

— Вы, блядь, шутите. Вы, ребята, соседи? — Рэнд выглядит так, словно обнаружил вспышку герпеса на нашей улице.

— Я понятия не имел, — говорит Шейн.

— Кейс, Миллер и Джордан живут в угловом доме в конце этой улицы, — рассказывает Кара. — Ну, Миллер уже ненадолго. Он уезжает в воскресенье.

— Откуда ты все это знаешь? — Спрашивает Рэнд.

— Я встречалась с Джорданом.

— Трэгером? — Он ошеломлен.

Она кивает.

— С этим придурком? Что с тобой не так?

Она сердито смотрит на Рэнда.

— Вау. Да ты еще тот мудак.

Он игнорирует это.

Но она не ошибается. Чувак — разъяренный мудачина.

Наглядный пример:

— Думаю, нам следует пойти туда, — радостно говорит Рэнд.

— Да ладно тебе, чувак, — говорит Ник, выглядя раздраженным. — Мы не пойдем к ним домой, чтобы злорадствовать.

— Да, это подло, — соглашается его девушка.

Я удивлен, когда Беккет занимает другую позицию.

— Возможно, это не такая уж плохая идея.

— Серьезно? — Шейн уставился на него. — Ты хочешь позлорадствовать?

— Нет, очевидно, я не про эту часть. — Беккет закатывает глаза. — Я просто имею в виду, может быть, не помешает прийти с предложением мира. Принесте им ящик пива или что-нибудь еще. Попрощаться с Миллером. Это довольно дерьмово, что он переводится.