Unknown

Политическое устроение в этом отношении очень похоже на экономическое. Реальность такова, что ни один человек или группа людей не обладают необходимым разумом и знаниями, чтобы диктовать политический строй, приемлемый для всего человечества. Таким образом, любой, склонный к эмпиризму, признает преимущества националистического строя, позволяющего множеству независимых национальных государств свободно соревноваться. Каждое национальное государство организовано по-другому и преследует свои цели. И все же, несмотря на эти различия, правители независимых государств, постоянно соперничая друг с другом, всегда искоса следят за своими конкурентами, наблюдая, что приносит тем успех и подражая тому, что они находят дальновидным, полезным и хорошим в институтах других наций. Таким образом, правители конкретной нации, заботясь в основном о положении своей нации среди конкурентов, тем не менее, в конечном итоге, делятся своим уникальным опытом и экспериментом со всем человечеством.

Это соревнование между независимыми государствами объясняет тот факт, что периоды истории, которые наиболее восхищают нас личностями, которые эти эпохи породили, и плодотворностью этих эпох в науке, религии и искусстве, были периодами политического строя небольших конкурирующих независимых государств, будь то национальные государства или племенные города-государства. Речь идет о Древней Греции и Израиле, а также об итальянских государствах эпохи Возрождения и национальных государствах протестантского строительства в Европе, особенно о Нидерландах, Англии, Франции и германских государствах в Центральной Европе. Это было замечено многими философами-эмпириками, в том числе Джоном Стюартом Миллем, который объясняет прогресс Европы "множественностью путей", допускаемых ее политическим порядком:

Что сделало европейскую семью наций улучшающейся, а не застывшим на месте обломком человечества? Суть не в каком-либо превосходном их совершенстве, которое, если существует, то существует как следствие, а не причина, а в их замечательном культурном разнообразии. Люди, классы, нации были чрезвычайно непохожи друг на друга. Они проложили множество путей, каждый из которых вел к чему-то ценному. И хотя во все времена они проявляли нетерпимость друг к другу, и каждый подумал, что было бы прекрасно, если бы всех остальных принудили идти его дорогой, ... каждый со временем взял добро, предложенное другими. Европа ... целиком обязана этому множеству путей.

 

Мы не можем игнорировать тот факт, что столь значительная часть наследия человечества была продуктом режимов независимых государств, в то время как вклад имперских государств, по сравнению с этим, был поразительно скудным. Эпоха конкуренции при режиме независимых национальных государств или городов-государств, кажется, предлагает наибольшие возможности талантливым личностям, способным принести преимущество национальному государству или городу-государству. Имперское государство создаёт совершенно иные условия, в конечном итоге, предлагая способному человеку лишь одну возможность: подчиниться желаниям одной великой политической силы. И такая возможность, похоже, маловата в сравнении с разноцветием, которое возможно в режимах независимых национальных и племенных государств, где каждое ревностно блюдёт собственное здоровье и процветание, свою мощь и репутацию.