Unknown

— Я решил, что мне нужно что-то, что каждый день напоминало бы мне, что моему сердцу нельзя доверять. Что может быть лучше камня точно такого же цвета, как твои губы?

От этого у меня кружится голова.

— Это помада, ты, большой болван. Кроме того, в этом нет ни йоты смысла.

Он рычит: — Может быть, я лгу. Ты знакома с этой концепцией. А теперь скажи ”да", гадюка, и дай мне свой чертов рот.

Я делаю свой последний вдох свободы. Возношу безмолвную молитву о силе. Затем, так тихо, что едва слышно, я говорю: — Да.

Куинн выбивает букет из моих рук, прижимает меня к своему телу и целует. Поначалу это тяжело и требовательно. Я могу сказать, что он ожидает, что я буду сопротивляться или вывернусь, но когда я обвиваю руками его плечи и погружаюсь в него, его рот становится нежнее. Укачивая меня в своих объятиях, он проводит своим языком по моему, давление такое же мягкое, как и его губы.

Через несколько секунд я теряюсь из виду. Мои пальцы запускаются в его волосы. Все эти мягкие, шелковистые золотистые волосы. Я тяну за них, желая, чтобы он был еще ближе. Желая, чтобы он поглотил меня своим ртом. Низкий звук удовольствия, вырывающийся из его груди, заставляет меня дрожать. Поцелуй продолжается и продолжается, переходя от сладкого к голодному и обратно. Я парю, лечу и падаю, все одновременно. Его рот декадентски сочный. Его вкус восхитителен. Меня совершенно не волнует, что у нас четыреста свидетелей, или что моя жизнь кончена, или что я обменяла свою свободу на свободу Лили. Меня никогда раньше так не целовали.

Мышцы, о существовании которых я и не подозревала, просыпаются и растягиваются. Желание раскрывается под моей кожей, как горячий лотос. Между моих ног бьется ровный пульс, грудь наливается тяжестью, а соски болят. Я чувствую дикое, животное желание, чтобы он бросил меня на алтарь, прижал к себе и трахнул.

Когда он наконец отрывается, я задыхаюсь и шатаюсь, одурманенная, как пьяная. Мои глаза распахиваются. Я обнаруживаю, что он смотрит на меня сверху вниз горящими глазами, тяжело дышит, его приоткрытые губы испачканы моей помадой.

Он изумленно выдыхает: — Черт возьми, женщина.

Раздается взрыв шума. Хлопки. Улюлюканье и смех, топот ног. Я поворачиваю голову и моргаю, глядя на буйствующую толпу, не в силах понять, что происходит, потому что мой мозг все еще витает где-то в открытом космосе.

Потом Куинн вручает мне кольцо. Это полоса из темного матового металла без эмали, черная снаружи и серо-металлическая внутри. Он говорит: — Я взял на себя смелость купить себе обручальное кольцо, учитывая, что никто не спрашивал меня, что я хочу. Надень его.

Изо всех сил концентрируясь на сохранении сознания, я беру кольцо дрожащими руками и надеваю его на безымянный палец его левой руки. Он мгновение смотрит на нее с задумчивым выражением лица. Затем он поднимает на меня взгляд и ухмыляется.

— Я только что женился на гадюке.

Мой смех слабый и недоверчивый.

— А я только что вышла замуж за насекомое.

— Арахнид, — поправляет он, сверкая глазами.

— Прошу прощения. Так намного лучше.

Он снова целует меня, беря мое лицо в свои большие ладони. Священник возвышает голос, обращаясь к пастве.

— Дорогие гости, я представляю вам мистера и миссис Куинн!

Рев толпы оглушителен. Вот тогда у меня наконец-то подкашиваются колени.

Прежде чем я успеваю упасть на землю, Куинн подхватывает меня на руки и уносит прочь, крича Деклану и Кирану следовать за нами. Мне он говорит: — Отведи меня к своему брату и Лили. Мне нужно с этим разобраться.

Я не могу подобрать слов, поэтому указываю в сторону раздевалки. Куинн шагает по проходу со мной на руках, кивая людям в толпе, когда мы проходим мимо. Я рассматриваю возможность того, что меня накачали наркотиками или что он ввел меня в кому, над чем дразнил, но решаю, что не чувствовала бы себя так, если бы все это было просто галлюцинацией.

Я и не знала, что мое тело может содержать столько эмоций. Должно быть, они вырываются из меня, просачиваются через поры, видны всем. Я чувствую себя болезненно живой, больной и напуганной, и мне хочется куда-нибудь спрятаться, чтобы я могла все это обдумать и попытаться найти в этом смысл.

Но идти некуда. Не сейчас. Никогда. Если есть что-то, что я знаю о Куинне, так это то, что он никогда не позволит мне убежать и спрятаться. Он будет стоять у меня перед носом, бросая мне вызов и заставляя меня раскрываться перед ним до тех пор, пока мы вместе. Тихий голосок в моей голове шепчет, что, если дела пойдут совсем плохо, я знаю, как от него избавиться, но отбрасываю это в сторону и сосредотачиваюсь на том, чтобы указать, где я оставила свою семью в руинах, прежде чем отправиться замуж за Мафиози.

Куинн ставит меня на ноги у двери. Затем он врывается в раздевалку вместе со мной, Декланом и Кираном сразу за ним.

Мы пугаем Джанни, который прислоняется к стене и сердито смотрит на Лили и Хуана Пабло, прижавшихся друг к другу на диване. На ней его коричневая кожаная куртка поверх моего черного платья. Мама, дремлющая в кресле у окна, резко выпрямляется и фыркает. Она видит нас четверых и хихикает.