Unknown

На командном пункте де Кастра и в штабе генерала Коньи в Ханое «мозаика» аэрофотоснимков долины, ежедневно делаемых самолетами разведчиками 80-й разведывательной эскадрильи заморской службы, начала рассказывать историю о плотной сети траншей, которые начали удушение Дьенбьенфу. Старшие офицеры, служившие в Первую мировую войну, вспоминали свои знания о траншейной войне, минных галереях и контрминах, вырытых под системами траншей противника. Коньи приказал де Кастру готовиться к ведению боев в траншеях. В личной телеграмме во второй половине дня в понедельник, 22 марта, де Кастр сообщил Коньи, что ему не хватает специалистов и саперного оборудования для ведения окопной войны. На следующий день он запросил четыре экземпляра положения об организации обороны местности и других документов по окопной войне. Только 23 марта де Кастр отдал приказ о том, что все опорные пункты должны быть соединены ходами сообщения и легкие ночные разведывательные группы должны минировать недавно отрытые траншеи противника.

Вторник, 23 марта 1954 года

На следующий день, два вертолета с лаосской базы в Мыонгсай попытались забрать раненых из ОП «Изабель» в разгар артиллерийского обстрела. Пилот первого приземлился прямо на крышу госпиталя, потому что у него было письмо для доктора Резилло. Ввиду того, что начался сильный артобстрел, ему было приказано взлетать немедленно, не дожидаясь, пока погрузят кого-нибудь из раненых. Когда он взлетел, второй вертолет из звена (по-видимому, ни один из них не докладывал о себе авиадиспетчерской службе Дьенбьенфу, прежде чем совершить посадку) приземлился на посадочной площадке, только что освобожденной первым вертолетом. Его пилот, аджюдан Анри Бартье, вбежал в госпитальный блиндаж и подхватил лейтенанта Гамбьеза. Он уже взлетал, когда залп вражеских снарядов уничтожил головной вертолет. Те же самые осколки также попали в корму фюзеляжа машины Бартье, которая рухнула вниз и развалилась, загоревшись. Бартье, который недавно совершил свой тысячный боевой вылет в Индокитае и спас на своем вертолете 250 человек, вытащили из вертолета. Но для лейтенанта Гамбьеза было уже слишком поздно. Магниевый сплав вертолёта яростно пылал и молодой лейтенант сгорел вместе с ним. Еще один вертолет приземлился в Дьенбьенфу и успешно доставил нового старшего офицера, подполковника Вуано, который должен был командовать западным сектором Дьенбьенфу, то есть ОП «Югетт» и «Клодин».

Позже, в тот же день, подполковник Лангле сопровождал вновь прибывших полковника Лёмёнье и полковника Вуано на ознакомительную экскурсию в ОП «Изабель». Сопровождаемые алжирцами капитана Жансенеля на ОП «Изабель», они не столкнулись в этот день с блокпостами коммунистов на дорогах: очевидно, 57-й полк Народной армии все еще зализывал свои раны. Ближе к вечеру гарнизон наблюдал за операцией французских ВВС «Нептун», массированной бомбежке напалмом траншей на позициях противника в районе Дьенбьенфу. В то время как столбы пламени и черного дыма, стелющегося над холмами впечатляли, эффект от применения напалма в заболоченном тропическом лесу казался сомнительным. Через несколько минут после окончания бомбежки, наземные наблюдатели сообщили что напалм прогорел, но не вызвал распространения огня. На следующее утро штаб в Дьенбьенфу лаконично сообщил, что эти усилия «не дали заметных результатов». Не смутившись, ВВС начали операцию «Эол» на участке шоссе №41, ведущем в долину Дьенбьенфу. Эти усилия также не дали заметных результатов.

Среда, 24 марта, 1954 года

В 07.10 утра 24 марта, подполковника Келлера, сломавшегося от напряжения начальника штаба де Кастра, посадили на санитарный самолет. Теперь де Кастру предстояло сражаться вместе с совершенно новой группой подчиненных. Однако, это было неактуально, так как де Кастр больше не руководил сражением. Он отстранился от своих людей и даже от своего штаба. Хотя то, что как позже утверждали некоторые люди, будто де Кастра сидел в своем хорошо защищенном блиндаже в стальной каске (как это сделал Келлер) и не правда, тем не менее факт, что он редко покидал свою подземную штаб-квартиру. Жюль Руа сказал о де Кастре, что он действовал «так, будто внутри у него сломалась пружина». Когда Лангле предстал перед французской правительственной комиссией по расследованию битвы при Дьенбьенфу в 1955 году, он лаконично описал роль де Кастра в битве: «Он передавал наши сообщения в Ханой».

То, что произошло в Дьенбьенфу 24 марта, никогда не было полностью описано, но похоже ответ Лангле комиссии по расследованию не был шуткой; это была правда. По словам старших офицеров, которые были очевидцами этой драмы, подполковник Лангле, окруженный командирами десантных батальонов в Дьенбьенфу в полном вооружении, вошел в кабинет де Кастра и прямо заявил ему, что отныне командование укрепрайоном будет в его собственных руках, но что касается внешнего мира, де Кастр сохранит видимость командования и будет посредником между командирами десантных частей и Ханоем.