Unknown

Но только с XIV века и, притом, в пределах северной Руси, в этнографически-великорусской области сложились условия, необходимые для твердой реализации политического единства. Население сплочено в этой области соседством враждебных племен и организованных боевых сил, утратило свободу переселенческого движения, которое делало, в колонизационном процессе Восточно-европейской равнины, подпочву старой Руси такой зыбкой, вынуждено к территориально-политическому самоопределению и к упорной борьбе за «рубежи» - границы своей территории. На западе – наступление шведов на новгородские волости, ливонских немцев на Псков, и, главное, Литовско-русского государства к востоку, а на южных и восточных пределах борьба с татарами и восточно-финским инородческим миром держат великорусские силы в непрерывном напряжении и постепенно сплачивают их ради самозащиты и достижения большей свободы торговых, промысловых и колонизационных путей, необходимых для обеспечения основ народно-хозяйственного быта. После первых вспышек еще в XIII веке, со времен сына Калиты великого князя Семена Ивановича началась вековая борьба Руси с Литвой, при Дмитрии Донском – борьба с татарскими царствами: исконная задача великорусской княжеской власти – оборона Новгорода и Пскова от «немцев» - шведов и ливонцев – требовала ее силы под страхом потерять связь с торговыми городами, которая питала высшие экономические и культурные интересы Великороссии, а методическое, последовательное наступление русской колонизации на финский северо-восток манило промысловыми выгодами, требуя деятельной организующей поддержки.

Эти внешние задачи центральной великорусской власти созданы географическим и междуплеменным положением Великороссии и определили ее боевой, властный характер. Под давлением таких условий развивался весь процесс социально-политической организации великорусского племени.

II