Unknown

И все же действовать за спиной мужа я не хотела, хоть и могла. Этот вариант я оставила на крайний случай, а пока прибегла к уже знакомой тактике - к женским уловкам и хитростям.

Следующие дни я вела партизанскую войну. Я тяжело вздыхала. Так часто, как только могла. Всем своим видом я демонстрировала, как несчастна. Даже приготовления к свадьбе перестали меня радовать. Какой в свадьбе толк, если самого родного для меня человека все равно не будет рядом? Именно так я и ответила Рентону, когда он спросил, что со мной.

Через неделю моих вздохов и дурного настроения он сдался.

—      Хорошо, — проворчал Рентон, — я позволю тебе шагнуть за край.

—      Спасибо! — я бросилась ему на шею и крепко поцеловала.

На поцелуй он с удовольствием ответил, но стоило его прервать, как Рентон заявил:

—      Ноу меня есть условия. Во-первых, это будет твой последний шаг за край.

Я согласно кивнула. Не так уж я люблю мир мертвых, чтобы бороться за право посещать его.

—      А, во-вторых, я пойду с тобой, — продолжил он.

Вот тут я напряглась.

—      Для человека без дара так часто ходить за край может быть опасно, — заметила я.

—      Не опаснее, чем тебе искать мать в мире мертвых. Возражений я не принимаю. Или мы идем вместе, или не идем вообще.

Пришлось согласиться. Я хорошо знаю мужа - он от своего решения не отступит.

Так уж вышло, что данное Рентону слово я невольно нарушила. Далеко не единожды я шагнула за край в тот месяц. Найти маму было непросто, и на это ушло время.

Я возвращалась в мир мертвых снова и снова. До тех пор, пока однажды не встретила ее.

—      Мама! — я не могла поверить своим глазам. Я отыскала ее! Это было похоже на чудо.

—      Авета? Это ты? — она не сразу узнала меня. — Ты так изменилась. Сколько я здесь?

—      Уже несколько лет, мама. Но я пришла за тобой, мы вернемся в мир живых.

Я безумно боялась, что из моей затеи ничего не выйдет Душа мамы не сияла. В ней не было ни цвета, ни красок. Но ее тело жило! Просто они с душой потеряли связь. Ту нить, что соединяла их. Мне предстояло ее восстановить.

На это понадобилось время. Сеанс за сеансом я по крупицам плела эту нить. Душа мамы оживала прямо на глазах. Когда она достаточно окрепла, я соединила ее с телом.

У меня получилось. Это был успех. Наконец, я обняла маму и ощутила ее ответные объятия. Конечно, ей пришлось нелегко. Она была вынуждена заново всему учиться. Воспоминания возвращались к ней постепенно. Но прогресс был, мама шла на поправку, а я снова могла больше времени проводить с Рентоном.

—      Спасибо тебе, — поблагодарила я его на вечерней прогулке.

—      За что? — удивился он. — Ты сделала все сама.

—      Ты поверил в меня. Это важно.

—      Ну хорошо, — хитро улыбнулся он. — Раз я такой молодец, то заслужил награду.

Я рассмеялась. Знаю я, чего он хочет.

Весь этот досвадебный период мы продолжали жить отдельно, в разных спальнях. На этом настоял сам Рентон. Он ухаживал за мной так, будто я, в самом деле, была невестой. Он говорил, что хочет восполнить для меня все то, чего я лишилась из-за поспешного брака.

Мы ходили на свидания, держались за руку, разговаривали. Максимум, что Рентон себе позволял - поцелуи. По правде говоря, ими он даже злоупотреблял. Впрочем, я была не против.

Вот и сейчас я сама обвила руками его шею, привстала на носочки и поцеловала в губы. Рентон откликнулся мгновенно. Обнял меня за талию, привлек ближе и углубил поцелуй. Каждый раз он целовал не так, как прежде, открывая для меня все новые и новые грани страсти и удовольствия. Должна признаться, я уже с нетерпением ждала первую брачную ночь, предвкушая нашу близость.

—      Ты говорил, что после свадьбы хочешь отправиться в путешествие, — напомнила я, когда разговор возобновился. — Расскажешь куда?

Рентон нахмурился, припоминая собственные слова, а потом признался, заставляя меня покраснеть:

—      Рядом с тобой мне сложно думать о чем-то кроме поцелуев.

Откровенность Рентона подкупала и одновременно смущала. Но таков мой муж. Он всегда был предельно честен со мной.

Вскоре после этого разговора настал тот самый день. На мне было великолепное свадебное платье. Белое, с пышной юбкой и цветочными узорами. В мои распущенные волосы были вплетены жемчужины.

—      Ты самая прекрасная невеста на свете, — сказала мама, утирая слезу.

Я тоже так расчувствовалась, что едва не заплакала. Конечно, от счастья.

В тот момент мне удалось удержать слезы. Зато несколько соленых капель скатились по щекам, когда я уже была в соборе и шла к Рентону по проходу. То, с каким восхищением и любовью он смотрел на меня, заставляло мое сердце биться чаще.

Я не поняла в какой момент из людей, вынужденных жить вместе, мы стали чем-то большим друг для друга. Это произошло само по себе, исподволь, незаметно. А сейчас мне казалось, что так было всегда. Что мы созданы один для другого, просто не сразу это разглядели.

—      Вы должны сказать «да», леди Авета, — подсказал святой отец.