Unknown

- Должен признаться, дорогая, немного подумав, это не стало для меня сюрпризом, - сказала ей Ганьон, прежде чем посмотреть на Джейка. - Не слишком тут располагайся. Знаю, она хороша, но она редко возвращается за добавкой.

Джейк почувствовал, как его мышцы и шея напряглись, живот скрутило, когда он услышал, как Джози ахнула.

Он знал, что она хороша?

- Генри! - осадила она, и он снова посмотрел на нее.

- Джозефина, думаешь за двадцать три года мужчины, с которыми ты трахалась, не болтали. Половина из них думала, что ты уже была со мной. С другой стороны, если это так, то они удивлялись, почему я не оставил тебя.

Она сделала еще один шаг назад, ее лицо побледнело, и Джейк увидел, что даже в профиль ее глаза были широко раскрыты.

- Почему ты так со мной разговариваешь?

Внезапно Ганьон наклонился к ней, и именно тогда Джейк сделал шаг вперед. Но он только наклонился, и Джейк насторожился, но остановился.

- Потому что, Джозефина, я чертовски устал от этого дерьма, наблюдая, как ты делаешь свой выбор, и, ожидая, когда ты закончишь с этой херней, и настанет мой черед.

Джози снова ахнула, но Ганьон еще не закончил.

- И теперь ты трахаешься с мужиком, который владеет гребаным стрип-клубом?

Ее спина выпрямилась, а руки опустились, но она зацепилась за что-то, сказанное им ранее.

- Настанет твой черед?

- Джозефина, черт побери, я влюбился в тебя в тот самый момент, как два гребаных десятилетия назад ты пришла ко мне на собеседование.

Джози замерла. Джейк замер. Воздух замер.

Твою мать, десятилетия. Она была у него десятилетиями.

Джейк обладал ею всего несколько недель, взял ее лишь дважды, и теперь этот мудак, наконец, позволил этому дерьму вывалиться?

- Ты был в меня влюблен? - прошептала она.

- С самого начала, - ответил он.

- Я... я ... как такое может быть?

- Как же этого не может быть? – возразил он в ответ. - Ты везде со мной. Ты почти всегда на моей стороне. Я сделал больше твоих фотографий, чем кто-либо другой, и единственная фотография, которую я ношу с собой в чертовой рамке и устанавливаю в каждом гребаном гостиничном номере, куда я захожу, - это мы с тобой.

- Я твоя помощница, - напомнила она ему.

- Ты знаешь много своих коллег. У кого-нибудь из их работодателей есть их совместная фотография в серебряной рамке, которая везде с ними?

Она покачала головой.

- Ты... у тебя были другие женщины.

- У тебя были другие мужчины, - отрезал он.

Ее голос повысился, когда она выкрикнула в ответ:

- Ты находил любовниц прямо у меня на глазах.

- И ясно, что тебе было наплевать, тебе сейчас наплевать и всегда будет наплевать.

- В этом нет никакого смысла, - сказала она ему.

Но он не слышал ее, продолжая идти к своей цели.

- А теперь и мне наплевать.

После этого Ганьон двинулся, чтобы взять свою сумку, и направился к двери.

Взявшись за ручку, он повернулся к Джейку.

- Совет. Будь осторожен. В ее стиле дать достаточно, чтобы в ней нуждались, но заставить желать большего. Ее это заводит. После нее остается опустошение, и она не чувствует его, просто продолжает потягивать свой чай и свой Шамбор и ищет следующего дурака, страстно ее желающего.

Прежде чем Джейк успел вымолвить хоть слово или Джози успела это сделать, Ганьон выскочил за дверь, захлопнув за собой массивное дерево.

Джейк не двинулся с места. Он перевел взгляд на Джози, которая отвернулась от него, чтобы посмотреть на дверь, и замер. Напряженный и неподвижный.

Он знал, она была влюблена в своего босса в течение многих лет. Лидия ему рассказала. А также, что Ганьон был влюблен в нее. Лидия рассказала ему и это. Так что Джейк понятия не имел, в какую сторону все пойдет.

Понимая, что Ганьон был всем, что она хотела от мужчины, а она желала его на протяжении десятилетий, если бы он додумался об этом, она бы открыла эту дверь и побежала за ним, оставив Джейка позади.

Вот почему он оставался неподвижным. Напряженным и неподвижным. Ждал, когда она распотрошит его.

Поэтому он был чертовски потрясен, когда она не распахнула дверь. Он наблюдал, как ее голова медленно повернулась к нему, и ее ошеломленные глаза на страдальческом лице прошлись по его телу, прежде чем поймали его взгляд.

Ее голос был таким же болезненным и ошеломленным, когда она спросила:

- Почему ты так далеко?

Он не был далеко. Он был в четырех метрах.

Но он понял, что она сказала, и ему это чертовски понравилось, он почувствовал, как его шея расслабилась, живот перестало скручивать, и он опустил руки, чтобы подойти к ней.

Она его опередила. Повернувшись и бросившись на него, она врезалась в него со всей силы, обхватив руками и разрыдавшись.

Нет.

Мать вашу, нет.

Если бы он мог догадаться, он и не думал, что все обернется таким образом.

Но он не был Генри Ганьоном. Он ни в коем случае не собирался упускать возможность воспользоваться тем, что она ему давала.

Поэтому он наклонился и поднял ее на руки. Когда он прижал ее к себе, она уткнулась лицом ему в шею, крепко обняла за плечи, и он почувствовал, как ее тело содрогается от рыданий.