Проснувшись около одиннадцати часов утра, адвокат сразу же
позвонил профессору. Недолго размусоливая, адвокат перешел к
наступлению.
-
А ты готов за хорошие деньги сделать парочку-тройку дис-
сертаций? – адвокат, лёжа на двуспальном диване, правой рукой
поглаживал полусонного бультерьера, а левой рукой то и дело под-
носил-относил ото рта сигарету. Пуская в потолок аккуратные
кольца сигаретного дыма, он загадочно и интригующе рассказывал
профессору о возможности неплохо заработать.
-
Я – всегда готов! Только эта работа требует хорошей пред-
оплаты! - Профессор быстро сообразил, что к чему и уже мысленно
просчитывал перспективы траты своего научного гонорара.
-
Сколько? – адвокат говорил очень спокойно, не подавая и
тени своего волнения.
- Пятёрка под ключ! – отрезал профессор.
- За все три? – переспросил адвокат.
259
- За каждую! – несколько раздраженно уточнил профессор. –
Ты пойми, ведь работы здесь немерено, соответственно, и денег
должно быть столько, чтобы было не обидно каждому.
- А мне ты, когда сделаешь диссертацию? – адвокат, похоже,
решил добить профессора и застолбить все возможные варианты
одним чохом.
- Когда ты мне заплатишь, - профессор был непреклонен.
- Так я же тебе клиентов подтягиваю, - адвокат был в недо-
умении от притязаний профессора. Он уже давно не работал по
специальности и привык зарабатывать на жизнь лишь приклеива-
нием хвостов и переводом тем с одного на другого.
- Слушай, ты ценишь свой труд? – не унимался профессор.
- Конечно, - адвокат сделал затяжку сигаретой и выпустил в
потолок большой клуб дыма. Разговор явно не клеился.
- Вот и я ценю и свой и труд других, кто куёт учёных и кто
тратит своё драгоценное время, кто и денно, и нощно пишет, рабо-
тает в библиотеках,… - договорить профессор не успел, т.к. адвокат
решил прервать разговор, почувствовав небывалое упорство и ос-
линое упрямство со стороны профессора.
- Ладно, мы всё равно ничего сейчас не решим. Давай, значит,
завтра, в восемь вечера, на избе перетрем эту тему. Лады? – адвокат
уже принял для себя стратегию дальнейшего поведения.
- А почему не в десять или в двенадцать? У меня, между про-
чим, кроме тебя и твоих тем есть ещё и свои обязательства перед
семьёй! - Профессор проявлял поразительную твердость.
- Хорошо, давай в половине восьмого! Если мы задержимся на
полчаса, то ты нас подождешь в банкетнике, заодно закажешь что-
нибудь себе поесть, - адвокат достал новую сигарету и пытался в
разговоре её раскурить. – Такой вариант тебе подходит?
- Подходит, только встречу мы проведем в 1700 и если вас не
будет, то я поем и уеду, понятно? – Профессор говорил спокойно и
решительно не хотел уступать ни в чем, даже в мелочах.
На следующий день профессор подъехал на своей машине
чуть раньше назначенного времени, однако хохол с адвокатом уже
сидели в банкетнике и громко разговаривали, то и дело, оскорбляя
друг друга. Было трудно, скорее даже невозможно сразу понять, о
чем они спорили. Только когда профессор поднялся на второй этаж,
где располагался банкетник, голоса моментально стихли и слышны
были только гулкие шаги тучного профессора и его легкая одышка.
260
Профессор производил впечатление богатыря. Его тучная фи-
гура не столько раздражала, как это обычно бывает с полными и
тучными людьми, сколько ошарашивала своей природной мощью.
Всё было пропорционально и массивно. Достаточно интеллигент-
ное и приятное лицо гармонично сочеталось с могучей шеей и
большими кулачищами. Одет профессор был в классический кос-
тюм со скромным, но хорошо повязанным галстуком. Внешний вид
свидетельствовал о деловитости и решительности профессора, на-
строенного на конструктивную беседу.
За полтора часа переговоров троица неплохо угостилась соле-
ными грибками, осетринкой, форелью, шашлычком из телятины,
овощным салатиком, миногами. Вместо хлеба все ели армянский
лаваш. Из спиртного была только водка, которую практически пил
только профессор. Много пили чая, минералки и вишневого сока.
На десерт профессор заказал себе пломбир с томатным соком. Он
так смачно ел, что и хозяин кафе, в конце концов, не вытерпел и за-
казал себе тоже мороженное с томатным соком.
Уже через 10 минут у Долбенко в животе началась революция.
Его начало пучить, живот стал раздуваться и продолжать беседу
стало просто невозможно.
Лишь через сутки Олег Пантелеевич пришел в себя и смог
войти в привычный ритм. С тех пор он не может спокойно смотреть
ни на мороженое, ни на томатный сок.
*****
Монзиков стоял на автобусной остановке, когда из-за поворо-
та на большой скорости выехал профессорский джип. Не прошло и
пяти секунд, машина с визгом остановилась напротив Монзикова.
Адвокат без раздумья хотел, было сесть на переднее сиденье, но
оно было занято. Рядом с профессором сидел дедуля, одетый ни то
в железнодорожную, ни то в форму лётчика. Погоны были расшиты
золотом. На заднем сидении важно расселся мужчина лет пятидеся-