Unknown

- Они уже являются таковыми! Не сомневайся, колдун, - из горячего желания отомстить за перенесенное только-что унижение, процедил Климентий.

Вэйн взглянул на окно флигеля. Там в тишине комнаты на кровати продолжала спать Тиса Войнова. Та женщина, которую он, кажется, потерял. Действительно. Что еще ему нужно было, дураку, чтобы это понять? Два с половиной месяца - и ни одного письма. Почтовые голуби, как в насмешку, чтобы скрыть свое местонахождение. Те слова на балу. Вчерашние откровение, в ответ на вопрос ее подруги - видимо, оно все же было о нем. Он видел ее улыбки этому умнику из школы, но все еще продолжал надеяться… А сейчас узнал, что она видела его все эти месяцы! Видела его тоску по ней, возможно, даже находила его в Оранске под окном общежития. Глупец! Прости меня, девочка моя. За мое тугодумие. Я дам тебе этот шанс, шанс на жизнь, где нет меня.

- Она плохо себя чувствует и сейчас спит. Уходи. Завтра придешь, - велел вэйн Климению, указывая скипом на сани.

- А ты останешься? - скривил губы Ложкин.

- И я… уйду.

***

В окнах домов погасли свечи, и ночная тьма опустила на Оранск звездный полог. В тишине флигеля раздавалось тихое мерное дыхание той, что забылась долгим целебным сном. Спиной к кровати на полу сидел мужчина. Склонив набок голову и касаясь щекой женской руки, он почти не дышал. Как и зима за окном, он не желал уходить.

Видящая взбила подушку под головой.

- Вот, что, Демьян Тимофеевич, - прошептала она в темноте. - Пусть мне станет плохо от видений и я окажусь не лучше той Никифоровны, что заглядывает в заборные щели, но с этой минуты я буду подсматривать за твоей жизнью при каждом удобном случае, пока не выясню, что у тебя с Разумовской. Видит Бог, сейчас я уже жалею, что не отбросила лишние стеснения, и не сделала этого раньше. И не думай, что я откажусь от поездки! Рича я хочу видеть не менее сильно, чем твою колдовскую персону.

Засыпая в эту ночь, Тиса еще не знала, что это было последнее видение, когда она могла найти даром вэйна.

Видящая взбила подушку под головой.

- Вот, что, Демьян Тимофеевич, - прошептала она в темноте. - Пусть мне станет плохо от видений и я окажусь не лучше той Никифоровны, что заглядывает в заборные щели, но с этой минуты я буду подсматривать за твоей жизнью при каждом удобном случае, пока не выясню, что у тебя с Разумовской. Видит Бог, сейчас я уже жалею, что не отбросила лишние стеснения, и не сделала этого раньше. И не думай, что я откажусь от поездки! Рича я хочу видеть не менее сильно, чем твою колдовскую персону.

Засыпая в эту ночь, Тиса еще не знала, что это было последнее видение, когда она могла найти даром вэйна.

Глава 36 - Вторая веха прорицания

Обжигающий след. Часть 2 - Потерянные

***

На следующий день неожиданно наступила весна. Всюду яростно звенела капель и стремительно таял снег, наводняя улицы ручьями. Небо ослепляло синевой. Нет, по календарю, до весны еще оставалось четыре дня, однако в Оранск уже прибыла скорая весть о том, что на соседние целебные воды едет лечиться мать-императрица. Страдая ревматизмом, светлейшая особа терпеть не могла холод и сырость, а посему губернатор Эраст Проскулятов решил - ранней весне быть! И для успеха сего дела, встряхнул как следует старого погодника Мотю Зябовича.

По городу коляски плыли по самые рессоры в талой воде. Если в центре Оранска еще можно было пройти по тротуару, не вымочив ноги, то на окраинах, творилось настоящее бедствие. Чтобы прикупить хлеба, к примеру, впору было каждому двору покупать по лодке и грести веслами к булочной. Люди ругались на погодника, костерили губернатора на чем свет стоит, но поделать ничего не могли. К вечеру среды на Патве тронулся лед. Такая скорость изменения погоды Тису откровенно пугала. Но не так сильно, как то, что она перестала видеть Демьяна. Второй день ее дар бессильно бился клубами тумана о синюю непроницаемую стену. Тщетно бился. От попыток преодолеть “мыло” раскалывалась голова. Видя ее состояние, учитель негодовал и даже злился, напоминая, что это опасно для здоровья, но Тиса ничего не могла с собой поделать, и снова пыталась. Вместо видений уже три ночи ей снился один и тот же сон. Сон, в котором она бежит, что есть мочи, но не может догнать вэйна. Белая снежная кутерьма бьет в лицо и слепит глаза, но желанная фигура в темном сюртуке не становится ближе, наоборот. В какой-то момент изнуряющего бега, Тиса понимает, что опоздала. Демьян исчез. Отчаяние перехватывает ее горло так, что трудно дышать. На этом моменте она просыпалась. Дурацкий изматывающий сон.