Unknown

Зря она боялась. Первый урок в итоге оказался даже лучше, чем можно было мечтать. Климентий Петрониевич явно не заинтересован затягивать обучение, и это просто замечательно! Тиса облегченно вздохнула, возведя очи к небесам. Единый, неужели скоро она перестанет видеть вэйна! Последнее видение доказало очередную ложь. Он общался со своим дядей, вопреки горячим заверениям. Князь и его преемник прелюбезно перекидываются письмами. Тиса фыркнула своим мыслям, не замечая, как косо посмотрел на нее встречный прохожий. Из раза в раз эти невольные подглядывания за жизнью Демьяна становятся все невыносимее: смотреть его глазами, слышать голос и понимать, что при всей этой кажущейся близости, они далеки друг от друга как бриллиант и мостовой булыжник. Боже! Теперь все изменится! Как она будет счастлива, когда эти мучения закончится! Чары рассеются, истают, как выгоревшая свеча, и она забудет его. Обязательно забудет… и заживет прежней жизнью.

В размышлениях, девушка не заметила, как оказалась у ворот дома Отрубиных на Бережковой. В решительном намерении прочитать заданный материал вдоль и поперек Тиса минула привратника, даже не заметив голубую карету в дальнем конце подъездной площадки. Две поджарые бело-яблочные кобылы фыркнули, обиженные невниманием к своим породистым персонам.

Войнова взбежала по ступеням сумрачной парадной и неожиданно на повороте пролета натолкнулась на кого-то. Пискнув по-детски “ой”, Тиса отшатнулась, и если бы не объятья рук, ловко охвативших ее талию, наверняка полетела бы кубарем с лестницы.

Ее удержал молодой человек, ее возраста или немногим моложе. Одного взгляда на самоуверенное холеное лицо обрамленное кудрями белого с розоватым отливом парика и модный дорогой камзол, надетый вальяжно нараспашку, стало ясно - из барчуков. И наверняка родословное древо ветвями облака разгоняет.

Однако манеры у его благородия хромали - молодой человек не спешил убирать руки с талии и бесцеремонно рассматривал девушку.

- Старики Отрубины невероятные скопидомы, м-м, раз скрывают от общества сразу две розы редчайшей красоты, - это было произнесено скучающим тоном ловеласа, от которого уши Тисы мгновенно заалели.

- Спасибо. Прошу простить меня за рассеянность, я не заметила вас, - произнесла невнятно девушка, сделав попытку отстраниться.

Со стороны двери на этаже послышались шаги и голоса Отрубиных.

- Граф, где же вы? - определенно голос принадлежал Марье Станиславовне.

Молодой аристократ не отпускал. Наоборот, через силу притянул к себе.

- А какие глазки, - произнес ценитель красоты, будто не слыша, что его зовут. - Чистый янтарь с Солнечного побережья.

А у вас, сударь, противно яркие губы, подумала Тиса. Словно неделю щеткой натирал.

- Прошу отпустить меня, - наконец с нее сошла оторопь. И происходящее ей совершенно не нравилось. Не хватало, чтобы Отрубины застали ее в объятиях незнакомца. Это-то при щепетильности Льва Леонидыча к окружению!

Довольная ленивая усмешка округлила щеки молодого наглеца. Похоже смена эмоций на лице девушки от растерянности к негодованию развлекала его светлость.

- В следующий раз вы меня заметите, - самоуверенно заявил молодой человек.

И Тиса вдруг поняла - этот благородный поганец специально намеревался удерживать ее и предъявить обществу милую компрометирующую сцену. Ну, знаете ли!

- Другого раза не случится, будьте спокойны, - ответила ровно Тиса. В последнюю секунду, прежде чем на лестничной площадке показалась компания, она поступила недостойно благовоспитанной дамы и просто по-солдатски, как Кубач учил в детстве, нащупала мизинец незнакомца на своей талии и с силой отогнула.

Барчук дернулся от боли, хватка ослабилась, и девушка выскользнула из цепких рук. Как раз вовремя.

- Граф, вот вы где, а мы вас ищем, - Лев Леонидыч подозрительно ощупывал взглядом парочку молодых людей на лестнице. В отличие от жены, он словно носом чуял нечистое. - Вы верно заплутали. Лестница в зимний сад располагается в правом крыле. Чайный стол уж накрыт.

Надо сказать, хозяин сменил свой длиннополый халат на коричневый сюртук, подтянулся телом, и выглядел весьма солидно.

- Позвольте проводить вас, Ёсий Аполинарьевич, ваша светлейшая матушка и сестра уже спустились, - растягивая слова на излюбленный манер, пропела Марья Станиславовна, выплывая вслед за мужем. - Помните, вы мне обещали рассказать, о посещении Белоградского театра!

- Конечно, Марья Станиславовна. У меня великоле-епная память, - аристократ поцеловал пухлую ручку хозяйки, скосив злой взгляд на Тису. - Поведаю во всех подробностях. Но сначала смею просить представить мне эту милую незнакомку.

Все же заметили, удержала вздох Тиса. Что удивительно, Лев Леонидыч взял обязанность представить ее на себя: