Unknown

На этом чаша терпения видящей окончательно переполнилась, опрокинулась и ошпарила! С ее сознанием что-то произошло, потому как Тиса в один миг оказалась в десяти шагах от парочки. И в странном подвешенном состоянии. Она больше не ощущала женских рук на шее. Она вообще не ощущала тела вэйна: ни напряжения мускулов, ни стука сильного сердца в груди, ничего. Только видела этих двоих в объятиях друг друга и это причиняло ей душевную боль. “Отстранение” - поняла Тиса задворками своего сознания, - “оно все таки покорилось”.

В следующую же секунду очередной рывок сознания вынес ее прочь из видения. У нее получилось.

***

Снадобье от сердечной боли не сложное в приготовлении. Коренья синей горечавки, коренья валерианы, плоды красного боярышника, венчики сердцелюба, прополис. Кладем в жбан, заливаем красным вином. Крышку законопачиваем вязкой смолой. И убираем в прохладное место.

Простейшее снадобье, но даже с таким работа не ладилась. Тиса растеряно перебирала травы с места на место, будто не зная, что с ними делать. Приходилось пару раз заглядывать в прошлое с помощью помятован и подсматривать, как эти снадобья готовил дед Агап.

Слава Единому, Агата Федоровна не видела этого позора, поскольку удалилась вслед за Пантелеймоном за прилавок аптеки обслужить каких-то важных посетительниц. Когда Войнова осталась наедине с травами и мыслями, то облегченно выдохнула. Держать лицо при колдунье оказалось делом нелегким. Выказывать же истинное состояние своей души девушка не хотела, как и видеть в глазах кого бы то ни было жалость к себе.

Закончив работу, Тиса устало присела на лавку и какое-то время просто смотрела отсутствующим взглядом на запечатанный жбан. Осталось снести его в кладовую. Жаль, что от ее сердечной боли нет снадобья. И почему не придумали от приворотов средств? Почему только время прекращает их действие? Что за невезение…

По глиняному боку тянулась царапина, она пересекала незатейливый орнамент, украшающий бок жбана.

Агата Федоровна сегодня при встрече снова напомнила о платье и том, что уже завтра пройдет бал в губернаторском дворце. А она с трудом смогла проглотить возникший в горле горький ком. Завтра Демьян идет на этот драконов бал и будет танцевать с баронессой. Теперь Лилия Разумовская будет целовать его тонкие губы, ощущать жар его сильных рук, она будет чувствовать себя в безопасности рядом с ним. Она - его Жар-птица, которую он боится упустить. Как же быстро этот вэйн забыл о своих обещаниях.

Ладонь девушки коснулся шершавой поверхности глиняного сосуда. На ручке обнаружился маленький скол, острые краешки которого кольнули большой палец.

Ведь она же знала, что это произойдет. Что высокородный вэйн уедет в столицу, что увлечется другой, более достойной. Идеально подходящей к сиятельному титулу. Князь Демьян Тимофеевич Невзоров и баронесса Лилия Вэеславовна Разумовская! Так привратный глашатай будет выкрикивать их имена на балах высшего света.

Тиса отодвинула от себя жбан и покачала головой. Воистину, у нее тоже есть титул. Она выиграла его в конкурсе среди себе подобных. Титул легковерной глупыхи. А письма их сиятельства и обещания? Ветер в поле. Песок на дне реки. Облака в небе. Она не первая и не последняя, кто поверил словам мужчины. Все изменчиво в этом мире.

Травница подхватила на руки глиняный сосуд и понесла его в одну из кладовых. Ряды полок со снадобьями встретили ее звенящей тишиной. Разместив жбан на положенном ему месте, девушка сильнее, чем надо стиснула в ладони край деревянной неотесанной полки и склонила голову. Слезы оросили ее ресницы.

Как бы она хотела стать тверже, застыть, как когда-то мягкая глина в печи при обжиге этого жбана. Чтобы потом никакие невзгоды не смогли смять ее. Царапины - сущий пустяк. Но не могла. Не могла злиться на вэйна. Она просто оплакивала потерянную надежду.

Из коридора послышались голоса, и это выдернуло Тису из пасмурных мыслей. Девушка быстро промокнула глаза фартуком, приводя себя в порядок. Не хватало, чтобы кто-то увидел ее в таком состоянии. Однако никто так и не появился в кладовой. Голоса смолкли. И тут она увидела знакомую бутыль на соседней полке. Руки сами потянулись к ней.

“Снадобье для улыбок”.

Стекло оказалось на ощупь удивительно теплым. Тягучая жидкость с вэйновским накладом могло согреть руки не хуже чашки с чаем. На просвет полупрозрачная.

Тиса крутила бутылек в руках и не могла заставить себя вернуть его на место. В какой-то момент она решила, что от одного глотка склянка не обедняет и вынула пробку. Осторожный глоток вязкой теплой жидкости, похожей по вкусу на тыквенный сок. И… пока ничего.

Никаких новых ощущений. Настроение тоже не спешило восстать из изнанки, куда успело с раннего утра низвергнуться.

- И когда же оно подействует?

Тиса запоздало постаралась вспомнить, что говорила Агата Федоровна об этом снадобье одной из пожилых покупательниц, но в итоге снова прибегла к помятованам. Как же все-таки здорово, что можно прослушать и просмотреть заново то, что некогда пропустил мимо ушей и глаз по рассеянности.