Unknown

– Семнадцать.

С минуту я смотрел на Эдит, пока уголок ее рта не приподнялся в улыбке.

– И давно тебе семнадцать? – уточнил я.

– Давненько, – призналась девушка.

Я тоже улыбнулся:

– Хорошо.

Она посмотрела на меня как на умалишенного.

Но так было лучше. Легче – когда она просто жила, не беспокоясь о том, чтобы держать меня в неведении. Мне нравилось быть в курсе. Я хотел стать своим в ее мире.

– Не смейся… но как ты выходишь на улицу днем?

Она все-таки засмеялась:

– Миф.

Ее смех отдавал теплотой. Казалось, я проглотил пригоршню солнечных зайчиков. И улыбнулся еще шире:

– Сгораете на солнце?

– Миф.

– Спите в гробах?

– Миф, – секунду поколебавшись, Эдит тихо добавила. – Я не могу спать.

Минута у меня ушла на осознание сказанного.

– Совсем?

– Вообще, – прошептала она и печально посмотрела на меня. Я выдержал ее взгляд, попав в прекрасную ловушку золотых глаз. И через пару секунд полностью потерял нить размышлений.

Резко отвернувшись, она опять прищурилась:

– Ты не задал самый важный вопрос.

– Самый важный вопрос? – повторил я, не понимая, о чем она.

– Неужели тебе не любопытна моя диета? – спросила она с насмешкой.

– А, этот.

– Да, этот, – безрадостно подтвердила она. – Разве ты не хочешь узнать, пью ли я кровь?

Я поморщился.

– Ну, Джулс кое-что сказала об этом.

– Да неужели?

– Она сказала, вы… не покушаетесь на людей. Вашу семью сочли не представляющей опасности, потому что вы охотитесь только на животных.

– Она сказала, что мы не опасны? – со скептицизмом переспросила она.

– Не совсем. По словам Джулс, вы не считались опасными. Но квилеты все равно не хотели видеть вас на своей земле, просто на всякий случай.

Хотя взгляд Эдит был устремлен вперед, я не мог с уверенностью сказать, следит ли она за дорогой.

– Так она права? В том, что вы не охотитесь на людей? – как можно ровнее проговорил я.

– У квилетов хорошая память, – прошептала она.

Я понял это как подтверждение.

– Только не позволяй этому успокоить тебя, – предупредила Эдит. – Они правы, что держатся от нас на расстоянии. Мы все равно опасны.

– Не понимаю.

– Мы… стараемся, – объяснила она медленно и обреченно. – Обычно у нас хорошо получается. Иногда мы совершаем… ошибки. Я, к примеру, когда позволяю себе быть с тобой наедине.

– Это ошибка? – я услышал боль в своем голосе, но не уверен, уловила ли ее Эдит.

– И очень опасная, – пробормотала она в ответ.

Мы оба замолчали. Я наблюдал, как фары освещали изгибы дороги. Их свет двигался слишком быстро, нереально, как в видеоигре. Я ощущал время, ускользающее так же быстро, как черная лента дороги под нами, и вдруг пришел в ужас от мысли, что мне может не выпасть еще одного шанса побыть с ней вот так – открыто, в кои-то веки без всяких стен между нами. Ее слова были похожи на прощание. Моя рука, лежащая поверх ее, напряглась. Нельзя было терять ни минуты из того времени, которое оставалось провести вместе с ней.

– Расскажи мне еще что-нибудь, – мне было все равно, о чём она будет говорить. Просто хотелось слышать ее.

Похоже, перемена в моем тоне испугала Эдит, и она кинула на меня короткий взгляд:

– Что еще ты хочешь узнать?

– Расскажи, почему охотишься на животных, а не на людей, – спросил я о первом, что пришло в голову.

Мой голос звучал хрипло. Я дважды моргнул, прогоняя излишнюю влагу с глаз.

Ответ был очень тихим:

– Не хочу быть монстром.

– Но животных недостаточно?

Эдит помолчала.

– Не уверена, но я сравнила бы это с жизнью на соевом молоке и тофу, мы ведь и зовем себя вегетарианцами – семейная шутка. Это не вполне утоляет голод… точнее, жажду. Но дает силы сопротивляться. Большую часть времени, – мрачно добавила она. – Иногда бывает труднее, чем обычно.

– Сейчас тебе очень трудно?

– Да, – со вздохом подтвердила она.

– Но ты не голодна, – это было утверждение, не вопрос.

– Почему ты так думаешь?

– Твои глаза. У меня есть теория на этот счет. Похоже, их цвет связан с настроением, а люди обычно становятся раздражительнее, когда проголодаются, так?

Она засмеялась:

– Ты наблюдательнее, чем я думала.

Я слушал ее смех, запоминая его.

– Значит, все, что, как мне казалось, я видел – в тот день с фургоном… и впрямь произошло. Ты остановила его.

Она пожала плечами:

– Да.

– Насколько ты сильная?

Кинула на меня взгляд искоса:

– Достаточно.

– Ну, к примеру, можешь ты поднять пять тысяч фунтов? (Прим.ред.: примерно 2300 кг)

Казалось, она была немного ошарашена моим энтузиазмом:

– Если понадобится. Но я не слишком увлекаюсь силовыми рекордами. Они способны только вызвать дух соперничества у Элинор, а я никогда не стану такой сильной.

– Что ты имеешь в виду?

– Честно говоря, если бы она захотела, то, думаю, могла бы поднять над головой гору. Но я никогда не скажу этого рядом с ней, потому что тогда она обязательно попробует, – смех Эдит прозвучал безмятежно. Ласково.

– Ты охотилась в этот уикенд с э… Элинор? – спросил я, когда снова наступила тишина.