Unknown

- Как же это здорово иметь возможность увидеть святыню,- заверил он своим голосом из эхо-камеры.- Прикосновение к ней внушает благоговейный трепет. Вы проделали великолепную работу!

- Спасибо, - ответил ему обрадованный Тини, но он все же хотел бы услышать это от Грийка.

Келп снова улыбнулся Грийку. Он открыл свой конверт и сказал:

- Здесь пять тысяч.

- Эту верно.

Келп показал на конверт Марча:

- И там пять тысяч.

И прежде чем Грийк смог что-либо добавить, вмешался Тини:

- Грийк, ты заставляешь меня снова краснеть? Тащи сюда еще одну пятерку, не балуйся.

Грийк даже и не думал смущаться, лишь еще больше помрачнел. Итак, будет разговор о деньгах.

- Я не был уверен,- сказал он и вынул третий конверт из внутреннего кармана пиджака,- чту я должен делать с…

- Зато мы уверены,- сказал Тини, выдернув конверт из рук своего кузена.- И вот, что я тебе скажу, Грийк, больше никаких услуг.

- Ребята, вы справились замычательно,- поблагодарил печальным голосом Грийк, стараясь улыбаться при этом.- Вы действительно поработали на слыву.

- Спасибо,- ответил Тини.- Теперь нам пора домой.

- Окей, Дини.

Помощник открыл дверь и выпустил их.

- До свидания, Дини,- попрощался Грийк.

- Конечно,- согласился Тини и зашагал по Второй авеню.

Поймать свободное такси в это время суток было непросто; может посчастливиться на Тридцать четвертой улице. Они шли, руки в карманы, с ощущением неудовлетворенности и незаконченности.

- Тини, твой двоюродный брат меня удивил.

- Мне стыдно за него,- сокрушался тот. – Даже не хочу говорить об этом.

Стэн Марч шагал рядом, молча, хмурясь, но и он не выдержал:

- Тини, как так случилось, что ты не был знаком раньше с тем помощником?

- Не знаю,- ответил все более раздражаясь Тини, он на самом деле хотел сменить тему разговора.- Возможно, он нанял его для обеспечения дополнительной безопасности с появлением той кости.

- Откуда?

- Как я могу это знать? Наверное, из Тсерговии.

- Когда он успел? Ведь мы позвонили ему совсем недавно.

Тини остановился как вкопанный. Он хмуро смотрел на Марча.

- Грийк был намного счастливее во время телефонного разговора, ведь так? - сказал Келп.

- Черт побери,- выругался Тини.

Два блока отделяли их от Второй авеню. Обратная дорога заняла меньше времени. Сорок секунд понадобилось Келпу, чтобы взломать центральный вход. Они прошли через большую, пустую гостиную, где по-прежнему люминесцентная лампа горела на столе Дравы, и оказались в темных и пустых офисах.

Наверх. В одной из комнат их ждал неприятный сюрприз: Грийк, Драва и Зара Котор - все связанные и с кляпом во рту лежали на коврах. Кость и футляр исчезли.

27

Они наслаждались шампанским в главной башне, любуясь орудиями пыток, аккуратно выставленными в ряд на банкетном столе, реалистичными цепями и оковами, закрепленными на стенах, когда вошел слуга с сотовым телефоном на серебряном подносе, поклонился с той же угодливостью, которая помогла ему правдоподобно справиться с ролью в спектакле с пленником, и сказал своему работодателю, миллионеру и управляющему отеля Гарри Хочмену:

- Извините, сэр. Звонок посла Краловца.

- Спасибо,- ответил Градец, взял бокал в другую руку и некоторое время говорил в трубку что-то на магарско-хорватском.

Он прибегнул к этой уловке, чтобы другие присутствующие не понимали сути разговора. Этими другими были: сам Гарри Хочмен, его любимая жена Адель, бывшая когда-то звездой советского кино Татьяна Кузмекистова – высокая, стройная знойная брюнетка, которая сейчас словно ненормальная изучала английский язык, намереваясь стать очередной Гретой Гарбо и не понимая, что не будет еще одной Греты Гарбо. (Ее познания западной культуры, к сожалению, были скудны и недостаточны.) Тем не менее, на прерванный спектакль в вермонтский замок Гарри Хочмена Татьяну пригласил Градец.

Закончив разговор и вернув трубку на серебряный поднос (слуга поклонился, но так печально, словно уносил обеденный стол из камеры заключенного), Градец улыбнулся присутствующим и произнес:

- Реликвия благополучно вернулась на борт посольства.

- Примите мои поздравления, Градец,- поздравил его Гарри и поднял бокал с шампанским.

- Я так рада за тебя, - произнесла любимая жена Гарри Адель.

- Превосходно,- добавила Татьяна, произношение которой было близко к идеальному.

Они произнесли тост за удачливого Градеца, но затем Гарри покачал своей большой рыжей головой и погрустнел:

- Чертовски стыдно, что мы так и не воспользовались этим местом,- сказал он и махнул в сторону сцены наполовину полным бокалом. (Стаканы у Гарри всегда были наполовину полными, никогда не полупустыми.)

Действительно жаль, что вышло по-другому. Это помещение представляло собой обычный первый этаж картинной галереи замка. Здесь имелся отдельный широкий обшитый деревом проход, который вел в подвал, расположенный в задней части здания, на нижней стороне по склону. Благодаря работе художника по декорациям из летнего театра и работников сцены он превратился в совершенно правдоподобный пыточный рай. И он непременно вызвал бы страх в сердце необщительного Диддамса, если бы тот его увидел.