Unknown

– Что ж мне делать с тобой, а, Кукла? Душу ты мне вымотала, – сказал тихо, видимо сам себе. Потом поправил плед и ушел. Я снова открыла глаза. Внутри стало как-то паршиво больно. Мне не нравилась эта боль, непривычная она, сосущая всю радость. Между мной и Никитиным что-то происходит, и это не просто страсть, не просто желание, это нечто большее. Меня оно пугает, и по всем правилам я должна немедленно давать задний ход. Но я привыкла воевать сама с собой, и я ненавидела проигрывать.

Мужская ложь… я еще не сталкивалась с ней настолько близко. Но всегда есть первый раз, не так ли? Мне было интересно. Ведь забавно слушать со стороны, как кто-то, так же как и ты, с кем-то играет. Леша играл с Олей.

Я прислонилась к косяку двери, пока он разговаривал по телефону, пытаясь убедить ее не приезжать. Он был так красноречив, так сладко лгал, что я сама ему позавидовала. Он стоял на кухне возле открытой форточки, пуская дым, придерживая одной рукой телефон, в другой сигарета. Какое мощное у него тело, большое, мускулистое. Я тихо подкралась сзади и, поднырнув под его руку, стала возле окна, облокотившись спиной о его грудь.

– Оль… мы все обсудили и решили… да. Я знаю, что сегодня день рождения у Женьки. Да…

Я потерлась об него попкой и почувствовала, как он твердеет под свободными спортивными штанами, одной рукой сжал меня за талию, словно приказывая остановиться. Но мне нравилась эта тройная игра. Я взяла его руку и поднесла ко рту, облизала его пальцы один за другим. Он сжал мой подбородок, не давая продолжить.

– Хорошо… мы поедем вместе… но позже.

В этот момент я направила его руку вниз к своей груди, он непроизвольно сжал пальцы на моем соске, и я сократилась от наслаждения, повернулась к нему и запрыгнула на подоконник, раздвинув ноги. Никитин слегка побледнел, на шее отчетливо пульсирует венка. Мне захотелось прижаться к ней губами, провести языком. Перехватил мой взгляд и нахмурился.

– Я немного задерживаюсь… Я слышу тебя. Все слышу. Ты сказала, что девочки уже купили от себя подарок… а ты нет.

Я заскользила руками по своей груди, спускаясь вниз, лаская себя, запрокинув голову, наблюдая за ним из-под опущенных ресниц. Нагло коснулась ногой его члена, надавила ступней, шевеля пальцами. Его дыхание участилось, схватил за щиколотку и сбросил ногу вниз. Я тихо засмеялась, а он психанул, сжал подоконник с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Взгляд испепелял меня, прожигал насквозь… никогда не видела, чтобы меня пожирали взглядом. Никитин не умел смотреть иначе, и меня это заводило. Ярость и желание – дикий коктейль.

– Оля, я все понял. Поговори с Сашей на эту тему. Я сегодня не смогу бегать по магазинам. Продукты купим ближе к вечеру.

Я выгибалась к нему навстречу, видя, как темнеют его глаза, чувствуя, что вот-вот кончу, балансируя на самом краю.

– Оля, я перезвоню тебе, у меня яичница горит…

Я усмехнулась, и как только он бросил трубку на рычаг, я спрыгнула с подоконника.

– Бл***ь, Маша… ты что творишь?

– Ничего, просто игралась вместе с тобой. А кончать перехотелось, стало не вкусно. Так где там сегодня вечеринка?

Он сгреб меня в охапку и посадил обратно на подоконник.

– Больше никаких игр. У нас другие правила, поняла?

– Оля непременно поможет тебе вечером избавиться от напряжения. Она же приедет к тебе после вечеринки.

Его зрачки потемнели.

– Я, вообще-то, не собирался ее приглашать.

Я склонила голову на бок, прицеливаясь…

– Почему? Тебе разве плохо? Мне она не мешает. Я была бы искренне за тебя рада, что есть хоть кто-то, кого Никитин не боится трахнуть. Если меня стесняешься – могу погулять пару часиков.

Леша слегка побледнел, на скулах заиграли желваки.

– Ты это серьезно сейчас?

– Конечно. Серьезней не бывает. Не нужно из-за меня ссориться. Между нами ничего нет. Целовались, зажимались… притяжение и ничего более, не стоит таких серьезных отношений, как у тебя с Олей. Так что там насчет яичницы?

Леша внимательно смотрел на меня, между бровей пролегла складка, он поджал губы.

– Твой обед готов уже давно. Мы сегодня идем на вечеринку у Жени дома.

– Это я уже поняла. Оля не может выбрать подарок.

Я снова выскользнула из его рук и пошла на кухню.

– Кстати, ты прекрасно лжешь. Мне понравилось. Но я бы тебе не поверила. Похоже, твоя Оля плохо знает тебя. Кстати, лгать не хорошо. Жаль бедняжку. Пожалуй, я ее пожалею вместо тебя.

Леша смотрел мне в след.

– Что ты хочешь этим сказать? – крикнул мне вдогонку.

– А то, что я собираюсь согласиться с вашим предложением насчет школы-интерната. И с твоими новыми правилами тоже.

Леша зашел на кухню следом за мной.

– Не понял.

Я повернулась к нему, улыбаясь.

– А что ты не понял? Я хочу тебе счастья, Никитин. Я твой должник, я твой друг. Поэтому оставляю тебя в покое. Ты больше не будешь лгать Оленьке, и все станет на свои места. Мне уже не вкусно.

Никитин прищурился, глядя на меня, а я тем временем накладывала яичницу нам в тарелки.

– Не вкусно, значит?

– Да, неинтересно, если говорить по-русски. Надоело.

Мы несколько секунд смотрели друг другу в глаза, а потом Никитин сел за стол и придвинул к себе тарелку.