University. Повести

В городе N до открытых столкновений с полицией не дошло. Три тысячи недовольных вышли на улицу, поорали три часа, за это время действие трех пузырьков боярышника перестало быть эффективным. Дополнительных вливаний организаторы акции, получившие на ее проведение грант в рамках укрепления гражданского общества от международного фонда «Порос», делать не стали: иначе им бы самим ничего не досталось. Все, что было меньше 95% общей суммы, для них воспринималось именно как «ничего» и никак иначе.

Со сценами покаяния перед памятью Большого Бена вышел вообще казус. Желающих целовать ноги в знак покаяния в городе N найти было трудно. В итоге организаторы нашли одного местного любителя переодеваться в женское платье, а то и нагишом ходить по городу, за что он не раз привлекался к административной ответственности. Но данный представитель местной богемы ухитрился поцеловать ботинки не алкашу, а полицейскому, причем все это было снято на камеры и выложено в интернет. На вопрос организаторов, почему он так сделал, тот ответил, что мужчины в форме ему больше нравятся, чем какие-то алкаши. «Извращенец!» – возмущенно ответили организаторы.

Им вообще не фартило. Они попробовали получить финансирование от фонда «Порос» на строительство «Фах Центра» в городе N. Фонд был не против финансирования, если они уберут два лишних нуля в сумме, а им это тогда стало неинтересным.

– Ну и где революционная ситуация? – насмешливо спросил Барт.

– А первое чудо Христа было превращение воды в вино, вот! – обиженно заявил Горбуньков и, не дожидаясь ответа, убежал.

Выборы ректора

А между тем в техническом университете, в который в качестве отдельного института вошло то, что осталось от некогда известного во всей стране классического университета, рухнувшего из-за прорванной канализации, подмывшей его фундамент, прошли выборы ректора.

Ректор технического университета – Алексей Григорьевич Разумовский – высокий лысоватый мужчина с пышными усами и громким голосом – надеялся, что в этом году выборы пройдут как и все пять раз с момента когда четверть века назад он стал здесь ректором. Обычно у него был один соперник на выборах – работавший у него же советником по общим вопросам профессор Гоча Малхазович Кикабидзе, который часто представлялся как «дядюшка грузинёр». Гоча Малхазович хорошо разбирался в сортах вина и в чаче, прекрасно пел «Виноградную косточку» и, несмотря на то, что уже справил свое семидесятилетие, мог и потанцевать. А еще у него был очень солидный вид, он умел красиво говорить, и его все устраивало как есть. И всех – и в министерстве, и в области, и в самом техническом университете, устраивало так как есть. Разумовский выигрывал у Кикабидзе из расчета 70 процентов голосов против 30, один раз даже 60 против 40 и это показывало полную демократичность проходивших в вузе выборов и наличие там подлинного самоуправления.

Но в этот раз на выборы выдвинулись еще две сотрудницы – завкафедрой Даздраперма Вонифатьевна Мразова и доцент Гвампидокла Прокофьевна Бдыщ. И вся выборная кампания пошла как-то не так, как обычно – не согласно устоявшейся традиции, когда остроту ей придавало только пение Гочей Малхазовичем «Виноградной косточки» и танцем лезгинки перед его сторонниками (он предлагал добавить в программу еще бесплатное угощение чачей, но Разумовский в этом отказывал, резонно предполагая, что в этом случае дядюшка грузинёр может и выиграть выборы, а что они с этим будут делать?

А тут эти две тетки вылезли с какими-то дурацкими рассуждениями об открытом образовательном пространстве, интеграции университета в мировую сеть вузов, цифровых технологиях в образовании. Кроме слов у них ничего не было – ректор точно это знал. Но, видимо, они не от себя шли, а при чьей-то поддержке, а вот при чьей – он и сам не знал.

– Видимо, кто-то их поддерживает в нашем министерстве, – грустно сказал он Гоче Малхазовичу.

– А кто?

– Сложно сказать. Возможно, кто-то не занимающий заметного положения.

– А что он может, не занимая его?

– Наличие статуса – не гарантия возможностей того, кто им обладает. Имеющий статус часто скован им по рукам и ногам – его публичность обращается против него же, он на виду, все его слова, решения изучаются как под микроскопом. А есть теневая бюрократия – те, кто остаются всегда, кого нельзя уволить. Иногда легче уволить министра, чем какого-нибудь не очень заметного внешне чиновника в его министерстве.

– А такое бывает? – усомнился Кикабидзе.

– Не говорил бы, если бы не было. Это не массово. У нас не Штаты, конечно, где олигархия с бюрократией, включая бюрократию силовых структур, вместе с их прикормышами образуют так называемое «глубинное государство», против которого мало что может сделать даже действующий избранный президент. Но и у нас они очень много значат…

– А при чем тут наши выборы и эти смешные тетки-кандидатки?

Разумовский не стал говорить другу, что смешным тетки-кандидатки считают именно советника по общим вопросам. Вслух он сказал: