Уникум

Покинул квартиру через парадный вход, комиссар пятнадцать минут назад позвонил вниз и велел подогнать мне машину, отвезти в гостиницу, а его не беспокоить до утра. Так что, когда я спустился, чемодан забрали и уложили в багажный отсек «мерседеса», а я сел на заднее сиденье, после чего меня отвезли куда нужно. Правда, в гостиницу заходить я не стал, а, когда машина уехала, прогулялся по тёмным улочкам до парка. Там скинул офицерскую форму, переоделся в свою красноармейскую, даже в пруду перед этим искупался, и, собрав вещи, стал ждать.

Загрохотало в столице в полночь. Какое же я облегчение испытал от этого! Послушав немного приятные моему слуху звуки, направился в сторону ремонтного завода. Я был в полной красноармейской форме, каска на голове, скатка, сидор, чемодан в руке, винтовка на боку — в общем, сразу понятно: боец Красной Армии. Надеюсь, ремонтники там не воюют, а готовят базу. Стрельба раздавалась по всему городу, там освобождали лагеря и гетто, испуганные немцы, решив, что это десант русских, стремительно покидали город, опасаясь зверей-десантников, о которых столько сказок ходило.

Добрался до базы без проблем. Быстро разбил танкистов на три группы, поставив над ними командиров, выдал карты и приказы каждому, что делать, и те убежали готовить свои группы. Я же пойду с той, которой коринженер командует. Тут меня отозвал капитан и спросил:

— Как?

— Собираю документы убитых мною лично, уже пять десятков собрал. Теперь среди них документы комиссара — главы округа Белоруссия, и его начальника охраны. Он приказал забрать батальон из-за мифического русского десанта. Потому в городе так мало войск, они заслон между десантом и Минском создают.

Капитан не захохотал — он заржал. Оставив его веселиться, я включился в дело. Навестил полковника, что взял оборону города в свои руки (сейчас зачистка шла и вооружение освобождённых), и, поставив ему задачи по удержанию города, отправился на завод.

Двум группам отдал письменный приказ: по пути к нашим уничтожить по военному аэродрому со всем содержимым. Личный состав тоже подлежит ликвидации. Командирам групп это особо отметил. Дальше свободная охота на пути к передовой.

Нашей группе я запланировал уничтожение двух аэродромов. Они недалеко друг от друга, надеюсь, успеем за эту ночь. Ложный аэродром игнорируем. Так и двинули.

В нашей группе было десять «тридцатьчетвёрок», два КВ-1 и четыре броневика БА, все пушечные. В передовом дозоре два T-II и один T-III. По пути посетили место, где я оставил броневик и мотоцикл, немцы, похоже, найти их не успели, что меня удивило. Забрали их. В колонне было три десятка грузовиков, в других колоннах по паре штук. Я же вывозил раненых и ослабленных от условий содержания в том карьере командиров.

Был один серьёзный встречный бой, в сторону Минска спешно перекидывали целый полк одной из охранных дивизий, на грузовиках. С передового дозора об этом сообщили, где радиофицированный броневик был, так что мы успели подготовиться, устроив засаду, в которую немцы и влетели. Расстреляли их с флангов. Тут пригодились осветительные ракеты. Боекомплект серьёзно потратили, но побито было немцев огромное количество, пленных-то не брали, ушло едва ли больше роты, поодиночке скрывшись в ночи.

Десяток грузовиков целыми взяли. Вот они были очень нужны — народу с собой много взял, выво зил ослабленных и раненых. Столько народу было, что ослабленные не лежали, а сидели, поджав колени к груди, таким образом набивали до двух десятков человек в кузов.

Обе машины с продовольствием быстро пустели. Особенно ящики с красным вином и сыр. Там командовала Панова.

Были и лежачие раненые, им я только четыре машины выделил, остальных в Минске оставил. Транспортные самолёты вывезут, подполье начало активно нашим освобождённым помогать в городе, строя оборону, зачищая от немцев и их приспешников. В грузовиках я планировал к нашим доставить опытных командиров, которые могут пригодиться. Тут, конечно, много разных людей, были и лётчики, и тыловики-интенданты, даже три военных корреспондента, но всё равно нужны. Кстати, двум корреспондентам, что не сильно сдали физически, я поручил вести репортаж о нашем рейде. Старый трюк. Выдал им карандаши и тетради. Фотоаппарат тоже выдал, из квартиры Кубе, и три плёнки.

Ремонтников тоже взял с собой, как и обещал. Они фактически стоя ехали — сами согласились. Хоть стоя, но к своим. Так что этот десяток захваченных машин ой как нам пригодился. Полегче стало.

Шли всю ночь, а под утро разделились на три колонны. Коринженер повёл четыре «тридцатьчетвёрки» и два КВ-1 к аэродрому, где расположилась разведывательная эскадра и довольно крупная истребительная часть. Впереди двигались два броневика, их задача — приблизившись к границам аэродрома, не дать взлететь ни одному самолёту и уничтожить зенитчиков. Остальные доделают дело. Я сообщил генералу, что ставлю им задачу по уничтожению этой лётной части. Главное — вместе с личным составом, самолёты не так важны. Тот меня сразу понял и кивнул.