Уничтожь меня

Настолько погрузился во все это, что даже забыл, что именно она прострелила мне руку.

И я почти забыл, что она до сих пор ненавидит меня, не смотря на то, что я так сильно

влюбился в нее.

И я упал.

Это так трудно.

И я упал на землю. Прямо сквозь нее. Никогда в своей жизни не чувствовал такого.

Ничего подобного. Я чувствовал стыд и трусость, знал слабость и силу. Я знаком со

страхом и равнодушием, ненавистью к себе и полным отвращением. Я наблюдал за

вещами, которые невозможно не увидеть.

И все-таки я не знаю ничего похожего подобно этому страшному, ужасному чувству,

которое просто парализует. Я словно искалечен. Отчаянный, вот-вот выйду из-под

контроля. И с каждым днем становится только хуже. Каждый день я чувствую себя

больным. Пустым, испытывающим боль.

Любовь – бездушная сволочь.

Я свожу с ума себя самого.

Я падаю спиной на кровать в одежде. На мне пальто, сапоги, перчатки. Я слишком

устал, чтобы снять все с себя. Эти ночные вылазки почти не оставляют мне времени на

сон. Я полностью истощен.

Когда моя голова касается подушки, я моргаю. Потом снова.

И я проваливаюсь.

Глава 22

- Нет, - я слышу собственный голос. – Ты не должен быть здесь.

Она сидит на моей кровати. Она облокотилась локтями, вытянув ноги вперед,

скрещивая их в районе лодыжек. Какая-то часть меня понимает, что я, должно быть, снова

сплю, но другая, более доминирующая частичка отказывается воспринимать все

происходящее как сон. Часть меня хочет верить, что она здесь, в нескольких дюймах от

меня, одетая в короткое, черное облегающее платье, что так подчеркивает ее бедра. Но все

вокруг другое и какое-то странное; цвета все такие же яркие, но не те. Ее губы выглядят

богаче, более яркого розового оттенка; глаза кажутся немного больше и темнее. Она

обута, но я знаю, что она никогда не носила туфли. А самое странное – она улыбается мне.

- Привет, - шепчет она.

Это просто слово, но мое сердце уже колотится. Я медленно двигаюсь от нее,

спотыкаюсь, чуть не ударившись головой об изголовье кровати, а затем осознаю, что мое

плечо больше не травмировано. Я смотрю на себя. Мои руки полностью здоровы. На мне

нет ничего, кроме белой футболки и нижнего белья.

Она двигается, подперев колени под себя, и ползет ко мне. Затем забирается на

колени. Обхватывает меня за талию, отчего я ощущаю ее дыхание.

Ее губы возле моего уха. А голос настолько нежный.

- Поцелуй меня, - говорит она.

- Джульетта…

- Я проделала весь этот путь, приехав сюда.

Она все еще улыбается мне. Это настолько редкая улыбка, которую она никогда не

проявляла. Но, так или иначе, прямо сейчас она – моя. Она моя, и она идеальна; она хочет

меня, и я не собираюсь бороться с этим.

Я не хочу.

Она теребит мою футболку, дернув ее вверх, попутно снимая через мою голову.

Кидает ее на пол. Она наклоняется вперед и целует меня в шею, один раз, но медленно. Я

закатываю глаза.

Мне недостаточно слов этого мира, чтобы описать то, что я сейчас чувствую.

Я ощущаю движение ее рук на моей груди, по животу, а далее по краю нижнего белья.

Ее волосы падают вперед, задевая мою кожу, и мне приходится сжать руки в кулаки,

чтобы не пригвоздить ее к своей кровати.

Каждая частичка моего тела проснулась. Я никогда не чувствовал себя настолько

живым и отчаянным в своей жизни, но я уверен, если она услышит это, то захлопнет дверь

и никогда больше не вернется.

Но я так хочу ее.

Сейчас.

Здесь.

Повсюду.

Я не хочу, чтобы между нами что-то стояло.

Я хочу снять ее одежду и увидеть ее, изучать. Мне хочется расстегнуть молнию на ее

платье и прикасаться к каждому дюйму ее кожи, тянуть время. Я не могу просто смотреть;

знать про нее и ее черты лица: наклон носа, изгиб губ, линию подбородка. Мне хочется

пробежать кончиками пальцев по нежной коже ее шеи, и продолжить этот путь вниз. Я

хочу чувствовать ее, когда она подо мной, вокруг меня.

Я не могу вспомнить – реально все это, или нет. Я не могу сосредоточиться ни на чем,

кроме того факта, что она сидит у меня на коленях, касается моей груди, смотрит в глаза,

словно действительно может любить меня.

Интересно, может, я и в самом деле умер.

Но когда я наклоняюсь, она откидывается назад, ухмыляясь, не прерывая зрительный

контакт.

- Не волнуйся, - шепчет она. – Все почти закончилось.

Ее слова кажутся мне странными, хорошо знакомыми.

- Что ты имеешь в виду?

- Еще немного, и я уйду.

- Нет, - я быстро моргаю, тянусь к ней. – Нет, не уйдешь, куда ты…

- С тобой все будет в порядке, - говорит она. – Я обещаю.

- Нет…

Но теперь она держит пистолет.

А затем направляет его на мое сердце.

Глава 23

Эти письма все, что у меня осталось.

Двадцать шесть друзей, рассказанные мною.

Двадцать шесть друзей – они все, в чем я нуждаюсь. Я могу связать их вместе,