— У тебя есть запасная?
— Конечно.
Он протягивает мне сигарету, и прикурив, я делаю глубокую затяжку и смотрю в чистое голубое небо.
Мы курим в тишине, и когда охранник заканчивает, он кивает мне и возвращается на свой пост.
Единственное, на что я могу сейчас надеяться, — это на быструю смерть. Пуля в голову.
— Миша?
Когда я оглядываюсь через плечо, то вижу, как Аврора спускается по ступенькам.
— Как Эбби? — Спрашиваю я, щелчком выбрасывая сигарету в куст.
— Она в порядке. Все еще немного шокирована. — Ее глаза изучают мое лицо. — Где Алек и Армани?
Я киваю в сторону замка.
— В своих апартаментах.
Ее глаза снова скользят по моему лицу.
— А как ты?
— Я в порядке, — лгу я. Сократив расстояние между нами, я заключаю ее в объятия. — Я в порядке.
— Не похоже, что ты в порядке, — шепчет она, пока ее рука движется вверх-вниз по моей спине в успокаивающем прикосновении.
— Я просто прихожу в себя после нападения. Не волнуйся за меня.
Она отстраняется и, обхватив мою челюсть ладонями, говорит:
— Спасибо, что защитил нас.
Я киваю и, наклонившись, нежно целую ее в губы. Когда я отстраняюсь, то шепчу:
— Я люблю тебя, Аврора.
Уголок ее рта приподнимается.
— Я тоже тебя люблю.
Взяв ее за руку, я тащу ее обратно в замок.
— Не хочешь чего-нибудь поесть? — спрашивает она.
Я качаю головой, направляясь к лестнице.
— Нет. Я хочу побыть с тобой наедине.
На ее губах появляется улыбка, и она прижимается ко мне, пока мы поднимаемся по лестнице. Я веду ее в свой номер, не желая, чтобы Эбби нам помешала.
Закрыв за нами дверь, я веду Аврору в свою спальню.
Когда я беру ее шелковую блузку и стягиваю ее через голову, она хихикает:
— Ладно, тогда еда может подождать.
— Я изголодался только по тебе, — говорю я, тяжелый груз на моих плечах напрягает мой голос.
Аврора кладет руки мне на подбородок, затем бросает на меня обеспокоенный взгляд.
— Что случилось?
Я качаю головой.
— Просто прихожу в себя от пережитого. Ты мне нужна.
Уголок ее рта приподнимается в любящей улыбке.
— Я твоя.
Подняв руку, я убираю пряди с ее лица. Я смотрю в ее изумрудные глаза, и в моей груди закипают эмоции.
— Я люблю тебя, Аврора. Так чертовски сильно. — Я чувствую, как слезы наворачиваются на глаза, но сдерживаю их. — Я буду любить тебя всю свою жизнь. До моего последнего вздоха, а потом я найду способ любить тебя и в загробной жизни.
— О, малыш, — шепчет она, когда слеза скатывается по ее щеке. — Я чувствую то же самое по отношению к тебе.
Я не спешу раздевать ее, покрывая поцелуями каждый дюйм ее кожи. Когда она обнажена, я говорю:
— Ложись на кровать,
Я смотрю, как она забирается на матрас, пока я раздеваюсь.
Какое-то время я смотрю на видение, лежащее на моей кровати, и молюсь о том, чтобы взять ее образ с собой, куда бы я ни отправился после смерти.
Переползая через тело Авроры, я ложусь на нее сверху и упираюсь предплечьями по обе стороны от ее головы. Никаких прелюдий, моя потребность быть внутри нее слишком сильна, чтобы ее игнорировать.
Когда я проникаю глубоко внутрь женщины своей мечты, я не свожу с нее глаз.
Лежа неподвижно, погруженный в нее, я едва не сломался. Каким-то образом мне удается найти в себе силы не расклеиться, и, выходя, я толкаюсь обратно в нее.
Я двигаюсь медленно, наслаждаясь каждой секундой, проведенной с ней вот так.
— Миша, — шепчет Аврора. Ее брови сходятся вместе, а глаза блестят от непролитых слез. — Почему это похоже на прощание?
Я даже не могу покачать головой и вместо этого прижимаюсь к ее рту, целуя ее так, словно она способна остановить мою приближающуюся смерть.
Я не верил в судьбу, пока не увидел Аврору. Я готов был истечь кровью, чтобы стать всем, что ей нужно, чтобы получить шанс состариться вместе с ней.
Господи, было много раз, когда я сталкивался лицом к лицу со смертью и оставался жив. Но на этот раз смерти не избежать. Нельзя ослушаться приказа Виктора и выйти сухим из воды.