Умру вместе с тобой

Итак, если Полозова и увидела что-то здесь, в гостевом доме, и рассказала об этом Динаре, то это произошло во вторник или в среду утром.

Миронов подумал о том же.

– А кто снимал гостевой дом в четверг, пятницу и в понедельник, вторник, среду? – спросил он. – У вас есть данные?

– Ну, когда Алка с моста-то… я говорила уже вам. У нас тут полная коробочка была – и в других гостевых домах тоже. Корпоратив какой-то фирмы торговой, и еще семья с детьми. Они все с вечера четверга заселились. А в понедельник… вообще никого не было.

– Никого?

– Нет. – Менеджер снова печально покачала головой. – В понедельник все либо уезжают утром рано, либо вообще никого нет. Не бронируют. Начало недели – это мертвый сезон.

– А во вторник, среду?

– Тоже никого. Тоже мертвый сезон.

Катя чувствовала разочарование. Все ни к чему. Это просто обманка…

– Но у вас есть какая-то книга записи клиентов, бронирования, компьютерный список? – не отступал Миронов.

– Мы паспорта у наших гостей не спрашиваем, – гордо отчеканила менеджер. – Это гостевой дом, а не казарма. Это для души. Мало ли кто сюда приезжает в тишину, к пруду, на природу? И мужья с чужими женами, и любовники. Мы не отель на час – это не наш профиль, но к гостям относимся с пониманием и в частную жизнь не лезем. Поэтому нам документы их ни к чему.

– А лист бронирования, оплаты?

– Через booking нас можно забронировать, пожалуйста, мы там в списке, – снова гордо ответила менеджер. – Онлайн.

– А собственная бухгалтерия, учет? Вы же отчитываетесь о прибыли, налоги платите. У вас должен быть список оплаты за номера.

Она смотрела на него, как на надоедливого овода – волооооооокий такой взгляд, коровий: ну что ты ко мне пристал?

– Ладно, сейчас документы подниму. – Она полезла в стол за папками, полными квитанций. – В понедельник никакой брони. И оплаты соответственно. А во вторник… есть… надо же… Сняли гостевой дом. Только не этот.

– А какой? – спросила Катя.

– Во-о-он тот, что у самого пруда. – Менеджер указала на третий по счету коттедж, самый крайний – он казался намного больше остальных, с верандой и беседкой с мангалом для шашлыков. – Его у нас редко бронируют. Он дороже остальных. Его отделали заново внутри зимой – ну, евроремонт.

– А кто его снял во вторник? – спросил Миронов.

– Не знаю. Я не работала на той неделе вообще. Здесь за главную Алла была. Оплата проведена через нашу кассу – наличные, не картой. Обычно тот коттедж большие компании снимают. Он у нас чаще всего под корпоративы идет.

– И там тогда был корпоратив? Во вторник? Среди недели?

– Я понятия не имею. Вот здесь оплата наличными, по факту вселения, без предоплаты. Дом арендован полностью, а не то чтобы этаж сняли или комнату. Нет, все целиком. Часы заезда – с двенадцати во вторник, время освобождения помещения – одиннадцать утра в среду. Потом в доме произведена уборка, ну, это все как водится.

Катя поняла, что в гостевом доме они больше ничего не добьются. Единственная, кто может пролить свет на эти факты, – это уборщица Динара.

Покидая выселки, они оглянулись – за монолитным забором виднелись лишь крыши коттеджей. Крыша коттеджа у пруда сияла медью.

Глава 38 Мещерский и духи. Церемония

Лахор. 1932 г.

(Что, в общем-то, невероятно)

Они оставили Миронова в УВД и во второй половине дня на автобусе вернулись из Солнечногорска в Москву. Кате не хотелось расставаться с Мещерским, но необходимо было заглянуть в Главк, узнать в управлении розыска последние новости о Феликсе и его содержании в больнице под стражей. Она выбрала компромисс – предложила пообедать вместе, как обычно, в «Кофемании» напротив Главка. Они сели на открытой веранде кафе – октябрьский день выдался теплым и погожим, и веранду еще не убрали. Пообедали, обсуждая последние события – в основном говорила Катя, Мещерский отделывался лишь короткими замечаниями. Все о чем-то думал. О своем.

После обеда Катя уже готова была бежать через Никитскую улицу в Главк, как вдруг заметила, что Мещерский куда-то пристально смотрит.

У памятника Чайковскому остановился черный «Мерседес» с дипломатическими номерами. Когда они с ним поравнялись, машина посигналила. А затем медленно опустилось затемненное стекло со стороны водителя.

Фокстрот. Тот самый… В исполнении Эллы Фитцжеральд.

Из машины на них смотрел Ахилл Кофи Ассанте.

Катя остановилась как вкопанная.

– Вы не улетели?!

– У меня не выросли крылья. – Он произнес это своим глубоким басом. – Добрый вечер.

Вот тебе и наши расчеты… вот тебе и его дипломатический паспорт…

— Отчего мне так знакомо ваше лицо? – спросил Ахилл Мещерского. – Я давно хотел вас спросить об этом.

– И мне тоже казалось, я вас видел раньше. Может, мы в Африке где-то встречались?

Ахилл усмехнулся. Помолчал.

– Хотите пройти церемонию? – спросил он.

– Да, – ответил Мещерский.