Умм, или Исида среди Неспасенных

Посмотрев вниз, на Тайсона, я улыбнулась. Собака зарычала. Одним пальцем я легонько толкнула дверь, как будто это сквозняк. Атлет стоял в прихожей возле тумбочки с телефоном, в нескольких шагах от меня. Бейсбольная бита по-прежнему была у него в руке. Заметив меня, он нахмурил брови. Я ответила легкой улыбкой, нагнулась и подняла каучуковый мячик Тайсона – старый, покусанный и ноздреватый, весь склизкий от собачьей слюны. Я бросила мячик на лужайку. Тайсон помчался за ним.

– Ага, есть. – Парень проверил стопку листков для записей рядом с телефоном. – Лады. Нет. Ага. Не, ни слова – сказал он, повернувшись ко мне задом, и понизил голос – Тут, между прочим, тебя спрашивают… – услышала я, но в это время шумное сопение и чувствительный толчок в левое бедро известили меня о возвращении Тайсона.

Не сводя глаз с его хозяина, я присела, чтобы взять обмусоленный мячик.

– Вряд ли… – сказал молодой человек и повернулся ко мне. – Повтори, как тебя зовут?

– Исида, – сказала я.

Он отвернулся, слегка ссутулившись.

– Исида, – повторил он в трубку и встрепенулся. – Чего? Та самая? Хочешь сказать, эта стерва явилась сюда?

Дело принимало неприятный оборот. План, который я взвешивала в уме, требовал немедленного решения: либо да, либо нет.

Времени на раздумья не осталось; склоняясь к ответу «да», я зашвырнула осклизлый мячик в прихожую.

Мяч упал на ковер прямо у ног атлета и поскакал дальше по коридору. Тайсон бросился за любимой игрушкой, едва не сбив с ног хозяина, и тот ударился ногой о телефонную тумбочку.

– Ой, ептвою! – ругнулся парень.

Он не упал только потому, что вовремя уперся бейсбольной битой в стену.

Скользкий мячик укатился в дальнюю комнату; Тайсон помчался за ним.

– Я те перезвоню! – Атлет с грохотом бросил трубку. Пес одним прыжком скрылся в дверях. Из комнаты послышался звон посуды.

– Тайсон! – завопил хозяин и бросился за псом. – Тайсон! Фу! Не сметь!

Под звон стекла и град ругательств я проскользнула в прихожую. У меня теплилась надежда, что трубка не положена на рычаг, а лежит рядом с аппаратом – тогда я могла бы переговорить с Мораг, если, конечно, на проводе была она. Но нет, трубка оказалась на рычаге. На всякий случай я поднесла ее к уху, но услышала лишь длинный гудок.

– Ах ты, гад, к ноге!

Паркетный пол задрожал, будто в комнате рухнул комод. Я посмотрела на листки для записей и увидела номер телефона.

Я подняла голову как раз в тот момент, когда спортсмен появился в дверном проеме, удерживая Тайсона за строгий ошейник и угрожая мне бейсбольной битой. Его лицо налилось кровью. Тайсон, очень довольный собой, сжимал в зубах мячик.

– Эй, ты! – завопил хозяин, замахиваясь на меня битой. – Ты, Иса, или как там тебя, слушай, собачья подруга.

Я попятилась. Он продолжал:

– Мо просила передать, что ты ее беспокоишь, и вообще. Сейчас ты у меня получишь, сейчас получишь. – Угроза адресовалась Тайсону, который, похоже, заразился хозяйской злобой.

Пес громко зарычал. Хозяин отпустил ошейник.

– Фас, мальчик.

«Я ее беспокою?» – подумала я; Тайсон выплюнул мяч и с грозным рыком бросился в мою сторону.

Почему-то мне показалось, что мой подход к животным сейчас даст сбой.

Я выскочила на крыльцо и захлопнула за собой дверь.

Срезав путь через лужайку, я рванула к подъездной аллее; у меня за спиной открылась дверь, и спортсмен что-то прокричал мне вслед; после этого я слышала только лай. Боз и Зеб с выпученными глазами застыли у ворот, готовые перетащить меня через забор.

– Прочь с дороги! – закричала я, размахивая руками.

К счастью, они отпрянули в стороны. Пес отстал на считанные доли секунды; я перемахнула через забор на улицу и даже устояла на ногах, когда приземлялась. Тайсон, наверно, тоже мог перепрыгнуть через ворота, но, удовлетворившись тем, что врезался в перекладину, едва ее не сокрушив, лишь яростно залаял нам вслед. Его хозяин приближался по аллее, чертыхаясь и угрожая битой. Придя в себя, я посмотрела сначала на Зеба, потом на Боза, кивнула на дорогу и выдохнула:

– До деревни – наперегонки.

Глава 11

В рекордное время пробежав стометровку, мы позволили себе сбавить скорость только за углом, а здоровяк из «Ламанчи» остался стоять у открытых ворот, с трудом удерживая за ошейник рассвирепевшего Тайсона, выкрикивая угрозы и размахивая бейсбольной битой.

К деревушке Джиттеринг мы приближались уже трусцой; это было тихое и зеленое, как и полагается деревне, местечко с единственным пабом. Боз хохотнул:

– Во дает! Не собака, а мазерфака!

– Чуть. Это, – выдавил побледневший Зеб. – Не обделался. – Его прошиб пот.

– Вы уж простите, ребята, – сказала я.

– А ты у нас спортсменка, Айсида, – восхищенно протянул Боз.

– Ну, спасибо.

– Тебе бы еще ума побольше: нефиг тормозить, когда эта гребаная собака Баскервилей исходит на дерьмо.

– Говорю же тебе, – напомнила я, – у меня есть подход к животным.

– А головы на плечах нет, – засмеялся Боз.

– Как выражается моя бабушка Иоланда, – я поправила шляпу, стараясь не особенно раздуваться от гордости и тщеславия, – крутая, как яйцо.