Умирая в себе. Книга черепов

Норман набирает семь очков, пока это лучший результат. «Ох, звонок, когда же звонок? – молит Дэвид. – Звонок, звонок, звонок!» Прошло только двадцать минут.

Небольшое облегчение. Мисс Мюллер раздает листочки бумаги.

«Я буду называть цифры от единицы до двадцати пяти, – объявляет она. – Под каждым номером подписывайте символ, который вы увидели мысленным взором. Готовы? Один!»

Дэвид видит круг. Пишет «волны».

Звезда. Дэвид пишет «квадрат».

Волны. А у нас – круг.

Звезда. Нет, волны.

Тест уже подходил к концу, когда Дэвид сообразил, что он натворил. Он совершил тактическую ошибку. Нужно было дать хоть несколько правильных ответов для достоверности. Но он опоздал, осталось всего три цифры, и если он угадает именно их, промахнувшись на всех предыдущих, это может вызвать подозрения. Так что он продолжает ошибаться.

– Теперь обменяйтесь листочками с соседями и сверьте ответы, – велит мисс Мюллер. – Готовы? Первое: круг. Второе: звезда. Третье: волны. Четвертое… – Напряженным голосом она диктует правильные ответы, затем спрашивает: – Кто-нибудь угадал десять раз или больше? Никто? Девять? Восемь? Семь?

Семь снова угадал Норман. Толстячок распетушился. Еще бы, Хаймлих – чтец мыслей! Дэвид поежился, ему было неприятно, что у Хаймлиха есть какой-то намек на талант. Шесть? По шести очков было у четырех учеников. Пять? Четыре? Мисс Мюллер деликатно прекращает опрос, жалея неудачников. И тут вылезает Сидни Голдблатт:

– Мисс Мюллер, а если ноль?

Учительница явно озадачена.

– Ноль? Кто-нибудь ошибся двадцать пять раз?

– Дэвид Селиг!

Дэвиду хочется провалиться сквозь землю. Одноклассники пялятся на него, слышатся смешки. Как же, у Селига все неправильно! Ну и что такого? Что, Селиг наделал в штаны? Селиг жульничал на экзамене или забрался в женский туалет? Увы, стараясь скрыть свой дар, он тем самым лишь привлек к себе внимание.

– Нулевой итог тоже многозначителен, друзья, – сурово возвещает мисс Мюллер. – Он может означать не полное отсутствие способностей, а высочайшее их развитие. Доктор Райн говорит о таком феномене, как «опережающее или запаздывающее смещение», когда необыкновенно сильная чувствительность фокусирует внимание на соседней карте или даже следующей за ней. Так что тот, кто показывает очень низкий результат, на самом деле целится правильно, но попадает чуть выше или ниже цели. Дэвид, дай-ка мне свои ответы.

– Я никуда не целился, мисс Мюллер. Я только записывал свои догадки.

– Дай посмотреть!

Будто всходя на эшафот, Дэвид несет ей свой листок. Мисс Мюллер кладет его перед собой, хмурит брови, сравнивая ответы; она ищет какое-нибудь соответствие, хотя бы намек на последовательное смещение. Два очка за опережающее смещение, три – за запаздывающее. Ничего серьезного. Дэвида спасает случайность заведомо неверных ответов. Тем не менее мисс Мюллер не желает успокаиваться.

– Я хочу провести с тобой еще один тест, – говорит она. – У нас будет своего рода экзамен. Нулевой результат очень важен. – Она начинает копаться в столе.

«Боже, Боже, где ты? Спаси меня, Боже!»

А! Звонок! Спасительный звонок!

– Ты можешь остаться? – спрашивает учительница.

Он качает головой:

– Сейчас геометрия, мисс Мюллер.

– Тогда завтра, – уступает она. – Завтра мы проведем все тесты.

Боже! Дэвид не спит всю ночь, дрожит, потеет, в четыре часа его тошнит. Он надеется, что мать оставит его дома, но счастье явно отвернулось от него: в половине восьмого он уже в автобусе. Может быть, мисс Мюллер забудет про тест? Нет, она не забыла. Роковые карты лежат на столе. Спасенья нет. Он снова оказался в центре внимания. «Ну хорошо, Дэви, на этот раз будь умнее!»

– Ты готов? – спрашивает мисс Мюллер, глядя на первую карту. Он видит в своем мозгу крест и решительно отвечает:

– Квадрат!

Круг. Значит – волны.

Другой круг. Значит – крест.

Звезда – круг.

Квадрат. Пускай будет квадрат. Одна догадка.

Он внимательно считает про себя. Четыре ошибки, один правильный ответ. Три ошибки, снова правильно. Разыгрывая случайность в ответах, Дэвид позволяет себе пять правильных догадок в первой серии, четыре во второй, шесть в третьей и четыре в четвертой. «Не слишком ли я усердствую? – думает он при этом. – Может, стоит выдать серию целиком?» Но мисс Мюллер уже теряет интерес. «Все-таки я не могу понять твоего нулевого результата, Дэвид, – говорит она. – Выходит, у тебя вообще нет экстрасенсорных способностей». Он старательно изображает разочарование. Даже смущение. «Извините, мисс Мюллер, но я и впрямь не экстрасенс». Наконец заурядный, бездарный мальчик отправляется на свое место.