Умереть под солнцем

Забавно. Времени перед последним заседанием судья просто не замечал. День просто начинался и проходил в одних и тех же красках. С одними и теми же мыслями. А может быть, и отсутствием всего этого. Просто потому что судья не хотел обращать внимание на всё это. Во избежание очередных депрессивных мыслей, избавления от которых не было.

Агрессивная система, созданная Правительством, поставила прогресс в тупик. Люди уже не были способны мыслить творчески и подходить к делам с амбициями или креативностью. Превратились в бездумных рабочих, по сути напоминая муравьёв с их стадным инстинктом, но слаженной физической работой. Хотя во многом мы не отличались от животных и до создания системы Купола.

С минуты на минуту в зале должен был появиться человек со странным именем, на досье которого Альфред ещё вчера обратил внимание. Конлей Райан, сдавшийся в руки службе контроля и обвиняемый в убийстве. Совесть вынудила его принять такое решение? Как бы то ни было, это в любом случае не смогло бы спасти его жизнь от единственного возможного приговора.

Двери наконец распахнулись. Не нужно было яркого освещения, чтобы разглядеть эти золотисто-рыжие волосы и отливающие изумрудом глаза.

Воздух застыл в глотке судьи, когда их взгляды встретились. В отличие от первой встречи, сейчас эти глаза горели словно искры, а на лице зияла безумная ухмылка. По коже пробежали мурашки. Судья вспомнил тот день. Конлей Райан. Это он тогда пересёкся с Альфредом в коридоре больницы. Это он убил главного врача. И отложил смерть Альфреда.

–Всем встать, – судья был потрясён до мозга костей вполне ожидаемой, но от этого не теряющей своей неожиданности встречи, – суд идёт.

Он приподнялся с кресла и нервно сглотнул слюну. Хотя с чего бы это? Нужно успокоиться, ведь ничего особенного сейчас не происходит… Пожалуй.

После того как все опустились в кресла он снова продолжил свой монолог с неким трепетом в голосе.

–Подсудимый Конлей Райан, – губы особенно тряслись на этих словах, из-за чего могло показаться, что судья начал заикаться, – обвиняется в нарушении Порядка №5,– он снова сглотнул слюну, – убийство гражданского лица.

Альфред посмотрел на сидящих в зале. Их ничуть не смутило столь тяжёлое по сегодняшним меркам преступление. Их никогда ничего не смущало и не волновало, они лишь покорно слушали и поднимали свои задницы с кресел, когда это требовалось. Довольно странная работа. Как и у прочих актёров театра абсурда.

В голове судьи пробежала странная мысль. В теории мысль о незначительном отступлении от принятого сценария была не столь ужасной. Он посмотрел на сидящего на скамье рыжеволосого статного человека.

–Подсудимый, вы признаёте свою вину? – уже увереннее спросил Альфред, чего раньше никогда не делал. Наблюдатели может и слегка смутились, но перечить не стали.

Конлей поднял голову и рыжие кудри упали с его лица. Он посмотрел в пустые, но не лишённые чего-то человечного глаза судьи. Судья в ответ взглянул на изумрудные, горящие глаза, даже не надеясь услышать ответа.

–Полностью. – прохрипел рыжеволосый и вновь его лицо помрачила ухмылка.

В своих мыслях судья сделал совсем небольшую, почти незаметную пометку, скорее всего даже неосознанную. Эти мысли оперативно упаковались в полусвязанный вывод и осели где-то в глубине сознания.

Небрежный ход мыслей Альфреда, заминку в судебном процессе и некое удовлетворение Конлея прервали невнятные крики и громкие хлопки, послышавшиеся с улицы.

Все присутствующие в зале мгновенно переполошились, включая невозмутимых слушателей и грозных охранников. Пару секунд ничего не происходило, но с улицы не переставали доноситься нарастающий крик и отрывистый, но очень громкий гул.

Один из охранников подошёл к входной двери и чуть погодя толкнул её ногой, после чего выглянул на улицу. Он не успел отреагировать. Прямо в висок охранника прилетела пуля и он замертво упал на старый ламинат, заливая его кровью. Какая-то женщина в зале закричала, а через секунду люди уже бросились в рассыпную. Запахло чем-то странным. Для многих этот запах был в новинку. Пахло дымом.

Альфред не заметил, как быстро всё произошло. Почти все люди пытались выбежать из здания суда. Он же не мог двинуться с места. Рыжеволосый вскочил со скамьи и схватился за решётку руками, пытаясь разглядеть, что происходило на улице.

Никто не понимал, что сейчас происходило. Всех обуял страх и животные инстинкты к самосохранению. Они в ужасе цеплялись за ниточки жизни, убегая из здания в неизвестном направлении.

На улице сейчас творилась история.

История о сбросе гнёта системы с узких плеч людей. История, которая потом войдёт в детские учебники. История о смелости отдельных лиц, на деле просто являющаяся оправданием перед своей слабостью и банальным, неосознанным толчком к новой, быть может, лучшей жизни.

Но сейчас, здесь, в здании суда, этого не понимал никто. Слушатели уже выбежали из здания, потихоньку затуманивавшегося едким и слезоточивым дымом. Второй охранник до конца колебался, но предпочёл увидеть, что же случилось на улице.