Улыбка на тропе

Но взяли с собой еще не весь походный вес. Бензин, сухофрукты, сахар и еще кое-что докупили в Душанбе (Бишкеке). Как мы таскали такие веса по горам, – непосвященным было неведомо, они не знали «секретов» подъездов и забросок. Тем более, непосвященным было неведомо, зачем мы все это делаем…

Распределение груза перед выходом в поход. Высокий Алай, 1983.

Я сердце оставил в Фанских горах,
И пищу в них съел, что была в рюкзаках!..

В конце похода отощавшие рюкзаки набивали дынями до предельного веса. Химичить же с весом в состоянии усталости было просто лень.

Самый большой «перевес» я наблюдал позже, в 1988, на ТУ-154. После спас работ в Ленинакане в него напихали столько гору спасательного инструмента, включая сварочное оборудование! Груз никто не взвешивал. Долетели нормально. Крепкие у нас самолеты…

Позже аэрофлотовский лимит уменьшили до 25, потом до 20 кг. Но мы уже умели пробивать эти барьеры. Народ ушлый, – инженеры! – С весами и билетной бюрократией управиться – пара «пустых»!..

Излишний вес, – вот интерес:
Чтоб он пролез, – излишний вес…

Е.В.Буянов, А.Н.Соболев «Мазай» и «зайцы»

(Туристские истории)

Проделки наглых туристов советских времен в пригородных электричках носили, по мнению контролеров и «жэ-дэ» начальства, вызывающий характер. Эти «бродяги» не только перегружали проходы в вагонах огромными рюкзаками, влезали в поезда через окна, горланили блатные песни под гитару. Многие из них вообще не признавали билеты. Они подделывали «новые» билеты путем изменения дат на «старых». Пользуясь «численным превосходством» компании туристов, вступали в длительные пререкания с контролерами, доводя дело до скандалов, а иногда и тихо отказывались платить штраф, вообще не отвечая на требования. Некоторые стремились «заговаривать» контролеров, задерживая и отвлекая от работы. Например, так:

– Девушка, а откуда Вы такая красивая? Девушка, а нельзя ли телефончик? Мне надо кое о чем с Вами договориться… Ну, сначала в ресторан, а потом, как у нас это… Как получится. В ресторане я, хо-хо, вполне платежеспособен…

Особые фантазеры начинали вранье «остряков-придурков», вызывающее улыбки окружающих:

– Девушка, поверьте, прям катастрофа вышла. Из палатки украли все деньги! Только на минуту отвернулся, и – бах! Все вытащили, – и рубль и «треху». Вы знаете, я очень свояка подозреваю. Он, чуть что, «трояк» в зубы, – и в сельмаг за бутылкой! Хошь за десять «кило» через лес! Он во втором вагоне, Вы его по хитрой харе сразу узнаете…

Некоторые туристы убегали от контролеров в «свободную» дверь на остановках, и возвращались в вагон через другую дверь. А некоторые «шастали» и через соседние вагоны. Бывало, скандалы принимали дикие формы с откровенно хамским выпихиванием контролеров, в зажимании их дверями, и в затирании «толпою мрачной, стеною плотной»… Это случалось тогда, когда «входили в раж», – увлекались процессом, находя в нем интересное приключение для истребления дорожной скуки.

Конечно, особо крупные нарушения происходили при наличии нескольких «благоприятствующих» факторов: очень высокой концентрации «зайцев» в вагоне, при отсутствии милиции и наличии вожаков, – «настоящих буйных» (по словам Высоцкого). А также, конечно, при наличии «моральной» поддержки «буйных вожаков» со стороны «своих компаний» и остальных безбилетников вагона.

«Буйные вожаки» – особые любители такого рода «приключений». Люди решительные, авантюрные, и не всегда трезвые. Про одну из «таких», даму «горячую», знакомый руководитель похода рассказывал коллеге, очень нуждающемуся в участнике для похода (для сложного похода надо было иметь не менее шестерых «с опытом»): «…Нужна участница тебе? Есть, туристка сильная, но… Уж очень баба базарная. Покоя не будет, приключений не оберешься. Обсуждать будет все, что можно, что ненужно!..» А тот: «Хрен с этим, тащи ее сюда, а то поход сорвется! Заодно и не соскучимся!..» В общем, «хватай мешки, вагон поехал под смешки!» Переругать она могла не менее десятка контролеров. Пылкая любовь к «базару» и талант крупный!

Случалось, что контролеров вообще не пускали в вагон, – подобное вытворяла и эта энергичная девица, запросто блокируя двери «самостраховками» из репшнуров и карабинов.

В общем, хулиганские безобразия творились такие, что и «покойник возмутится». Конечно, на подсознательном уровне существовало глубочайшее непонимание между людьми, еще находящимися в игривом настроении выходных дней и людьми на работе, в суровых трудовых буднях.

Понятно, что поведение зайцев-хулиганов выводило из себя не только несчастных контролеров, но и их высокое начальство. А оно в духе того времени устраивало «компании по борьбе», «месячники („месячные“!) контроля», рейды и облавы с привлечением транспортной милиции…

Так, в частности, решили «взять в оборот» целый вагон наглых бродяг, о безобразном поведении которых контролеры сообщили через машиниста на Финляндский вокзал.