Улыбка химеры

И чего они все такие нервные? К какой ни придешь. Ну правда! Ни тебе здрасте, ни до свидания! Эта по сравнению с другими даже еще ничего. Шутить даже пыталась. А то есть такие, что губы подожмут и не улыбнутся даже ни разу. И голос у всех такой напряженный, дрожащий, точно вот-вот сорвется на крик.

Ладно, главное-то сказала. Девочка… Интересно, глаза карие будут или голубые? Вот если б голубые, как у Сережки! Но, говорят, если у одного из родителей темные, то темные гены светлых всегда перебьют.

Ну, может, хоть рыжая будет. И то хлеб.

Девочка… Сережка обрадуется. Он девочку как раз и хотел. То есть вообще-то он говорил, что ему все равно, но лучше все-таки, чтобы девочка.

И хотя докторша очень быстро развернула назад экран, Лерка успела-таки сосчитать пальчики на ладошке. Их было ровно пять!

* * *

– Здравствуй, Ерофеев! Извини, в кабинет тебя не зову. Конец четверти, сам понимаешь, дел по горло. Рад, очень рад твоему успеху на олимпиаде! Так держать, молодец! Ты у нас еще на доске почета выпускников висеть будешь! Нет, Саш, если ты насчет того самого, то все так же. Вынуждены отказать. Не переживай, дружок, запасись терпением. Вот станешь постарше… Волнуешься? Писем давно нет? Ну насчет писем ты не волнуйся. Письма тебе передадут в ближайшее время. Я распоряжусь.

* * *

Помахивая запиской от начальника автомастерской, Серега гордой поступью прошел мимо вахты и почесал на автобусную остановку в сторону ближайшего городка.

В автобусе он развалился у окна и, пока проезжали окрестные леса и поля, с удовольствием втягивал в себя свежий осенний воздух, чуть отдающий гарью далеких костров и прелой листвой.

Лес кончился. Впереди показался берег реки. Автобус весело покатил по мосту. На первой остановке после моста – крошечная полупустая деревенька, где автобус раньше останавливался только по требованию, – в салон, весело болтая между собой, влетела стайка мальчишек в военной форме. Уйдя целиком в себя, Сергей сперва и внимания не обратил на того, кто опустился рядом с ним на сиденье.

– Привет! – прозвучал за плечом знакомый дискант.

Обернувшись, Сергей увидел Володю. Тот сразу заулыбался:

– Ну, узнал, что ли?

Сергей молча кивнул. Узнавание не принесло ему радости. Ему до сих пор было жалко берег, который они с ребятами за долгие годы обжили и привыкли считать своим.

– Домой едешь? Отпустили на побывку?

– Да нет. По делам еду, в автосалон. Детали нам там кое-какие пообещали.

– А ты кто на общественных? Слесарь? Авторемонтник?

– Я – всё. Специальность такая есть, может, слыхал когда – на все руки мастер? Вот это я самый и есть. Что хошь разберу, соберу, заставлю бегать, кружиться, подпрыгивать и через жопу кувыркаться.

– Здорово! – в голосе Володьки прозвучало искреннее восхищение. – Завидую. А у меня, честно сказать, обе руки левые.

Сергей только плечами пожал на это признание.

– Так а вашему брату зачем? У вас ведь нет общественных работ. Жизнь воина и так принадлежит обществу.

– Зря ты так! Не знаешь, не говори! У нас хотя общественных работ нет, а все равно приходится вкалывать будь здоров! Поди, не меньше, чем вам.

– Например? Полы подметать, картошку на кухне чистить? Подворотнички чистые пришивать?

Володя, казалось, не заметил сарказма.

– Например! А еще личное оружие собрать-разобрать-почистить, технику разную на ходу поддерживать. Ремонт весь мелкий в гарнизоне на нас – проводка, инсталляция, побелка-покраска. Не станешь же из-за всякой чепухи каждый раз со стороны приглашать. Все-таки у нас режимный объект. Ограду, и ту всю сами, от начала до конца. Столбы вкапывали, проволоку тянули, сигнализацию устанавливали. Так-то, брат. А я вот, прикинь, безрукий. Таким, как я, в армии тяжело.

«Таким, как ты, везде тяжело», – подумал Сергей. Но вслух не сказал. Только понимающе усмехнулся.

– Ограду, говоришь, сами? То есть вы теперь лучше всех знаете, где и как под ней ловчей подлезать?

– Зачем ты так? – Володя даже слегка обиделся. – Это ж для нас разве? Нас небось дисциплина и так удержит. Ограда для того, что внутри.

– А что там такое у вас внутри?

– Внутри у нас там… разное. – Володя неожиданно посуровел и сделал каменное лицо. – Всякое… ну такое… Короче, представляющее угрозу для стабильности общества. Военная тайна, в общем. Ну не могу я тебе сказать! Клятву давал. Перед лицом товарищей и отечества.

– И не говори! Никто тебя за язык не тянет. – Сергей отвернулся и стал снова смотреть в окно.

– Эй, не обижайся! – толкнул его в бок Володька. – Я ж правда не могу сказать! А то бы я с радостью! Честно!

Сергей молчал, выдерживая характер. Подумаешь, военная тайна! Тоже мне еще, Мальчиш-Кибальчиш! Сопли утирать не научился, а туда же – отечество, общество…

– Слышь, – засопел ему Володя в самое ухо, – я чего тебя спросить-то хотел? Прибор для меня один не посмотришь? А то я за него отвечаю, а он сломался. Узнает если кто, мне не жить. Спаси меня, а? Ты ж мастер, тебе ж это ничего не стоит. – И Володя по-детски всхлипнул.