Улыбашки от Наташки

Осень крону

мазками смелыми

словно корону

из стразов одела.

Пахнет медынью,

горечью трав,

чаем полынным,

хмелем приправ.

По разнотравью

иду босиком,

тень где-то с краю

моя голяком.

Я ещё в шортах

и майке дырявой

в солнца воротах

стою кудрявая.

Ты тоже сегодня

не в смокинг одет,

не новогодний,

но всё-таки дед.

Твою бородёнку

на пальцы кручу,

твою одежонку

стряхнуть хочу.

Пусть осень оденет

тебя в золотишко,

а неба просинь

в кафтанчик тришкин.

Смола

Смола сверкнула янтарём

в лучах предутренней зари,

мы в сосны, словно в храм идём,

они стоят, как алтари.

А перед нами мхи в росе

и неба синь сквозь сосны льётся,

паук запутался в косе

своих тенёт и муха бьётся.

Вдыхаем сосен аромат

янтарный, влажный, нежно-терпкий,

богульник одурманить рад

и по щекам щекочат ветки.

Мы набухаем лёгкой ленью,

присесть бы на пенёк-дружок,

средь сосен затерятся тенью,

или грибной найти лужок.

Но мы идём по гущаре,

смолистость вдохами глотая,

а солнце пляшет в янтаре

смолы, что плавится и тает.

В детство…

Росная влажность воздуха

лёгкие наполняет,

детство напоминает

утра весеннего сполохом.

Детство моё курносое,

веснусчатое, загорелое,

память, что ты наделала,

я ведь такая взрослая?

А хочется взять скакалку,

в классики поиграть,

и понарошку стать

маленькой, яркой фиалкой.

Разлиться по гальке ручьём,

блеснуть жёлто-красным лучиком

и для такого случая

в детство вернуться ещё!..

Царица

Девица красавица

по лугу бежит,

солнечное платьице

радугой горит.

Травы шелковистые

ноги заплетают,

а ежи ершистые

колобки катают.

Кот за ней крадётся,

ластится, урчит,

а она смеётся,

ручейком журчит.

А она красуяь,

прячется в цветах,

с солнышком целуясь,

кормит мелких птах.

А мечты румяные,

а мечты, как сон,

травами духмяными

мир заполонён.

Вот венок-корону

девица сплела

и к пеньку, как к трону,

плавно поплыла.

Девица красавица,

на лугу царица,

солнцем умывается,

радугой лучится.

Мама моет раму…

На коленках ссадины,

ямочки на щёчках,

а седины мамины

называют дочкой.

Вот она курносая

в шортиках и майке,

все твердят несносная,

а для мамы зайка.

Ласковый зайчонок —

в сердце лучик света,

ведь её ручонок

лучше в мире нету.

Ведь она смеётся,

зубками сверкая,

всё-то ей неймётся,

ведь она такая!

Ведь она цветочек

нежный и кудрявый,

мамин ангелочек

милый и лукавый.

Все её слезинки

в седине у мамы,

подрастает Нинка,

мама моет раму…

Пацан

Подрумянились щёчки-ямочки,

понакрылись цветами вишенки,

однобоко краснеют яблочки

в паутинной радужной вышивке.

Мячик-солнышко утром раненько,

по ветвям скользит в листьях путаясь,

и цветочек очнулся аленький,

сбросил шёлк травы и не кутаясь,

смыл росинкою пыль-пыльцу дерев,

разрумянился и раскрылся дню,

пробежал пацан и не углядев,

затоптал его прямо на корню…

Коромысло

В зной лугов

сочится дождик,

и в траве густой

прячется намокший ёжик

с грустью и тоской.

Молнии скользят по глади

зелени полей,

электрические пряди

пляшут веселей.

Гром включает погремушку,

среди туч гремит,

лупоглазая лягушка

в рот ему глядит.

Радуга, раздвинув тучи,

над землёй повисла,

зацепила неба кручи

спектром коромысла.

Влюблённый ручеёк

Раззвонились серебром

поутру пичуги,

пахли мятой, чабрецом

иволгины фуги.

Ручеёк слегка бодрил,

в гальку зарываясь,

зорьку ручеёк любил

и журчал ласкаясь.

В зеркале своём купал,

окунал в прохладу,

сочинил ей мадригал

под иволги рулады.

Лопушок

Тамара Левашева 2

Расплескали нежность

ручейки заката,

дарит вечер свежесть

гальки перекатом.

Окаём в тумане

розовым зацвёл,

в призрачной нирване

холодок прошёл.

Крона разговорчиво

с ветром шелестит,

прямо на обочине

лопушок стоит.

Мягкие листочки

розовым горят,

солнечные точки

дарит им закат.

На траву росинки

бисерятся в лёт,

и цветы тычинки

прячут от забот.

Филин

Уж вечер заревом заката

прилёг на зыбкий окаём,

селена робко, виновато

дорожку стелет в водоём.

Умолкли птицы, свет фонарный

чернеющий прошил асфальт

и только филин легендарный

не будет этой ночью спать.

Он будет ахать, охать, ухать,

он будет головой вращать,

со ступою Ягу-старуху

привык он в темноте стращать.

Дворик

Тамара Левашева 2

Дворик зарос полынью,

тын покосился, прогнил,

воспоминания хлынули,

дождь серебром пролил.

Здесь босиком по лужам

детский плескался смех,

коленки в засохших «кружевах»

йод рисовал наспех.

Здесь улыбалась мама,

словно луч солнца светил

в детские слёзы и раны,

отец, хмуря брови, журил.

Манил горизонт закатом,

ветра обманчивый шум,

хочется мне обратно,

но только бурьян обманул.

Дом покосился, гуляют

тени памяти в нём,

родители отдыхают,

уйдя навсегда в окаём.

Полынная память горько

на сердце тоской легла,

я вижу себя на зорьке,

как я уйти могла?!

Маленькое солнце

Рассвет в лесную гущару

просунул пальцы радуг

и мох росистый поутру

и холодит, и радует.

Янтарики смолы блестят,

по лапнику танцуя,

прекрасны шапочки опят,

и свежесть поцелуя,

что ветерок срывает с губ,

что призрачен и сладок,

и раскалдован феей дуб,

маячит кот из сказок.

Паук всё паутину ткёт,

росы вплетая стразы,

целует глупых мух взасос,

выплёвывает сразу.

Колдунья-тропка привела

к бездонному болотцу,

а в нём кувшинка расцвела,

как маленькое солнце.

Деревенька

Тамара Левашева 2

Деревенька моя покосами