Улица с глухой стеной

Хепуорты въехали в новый дом в начале июня. Они обставили лишь одну спальню и из прислуги имели только одну приходящую служанку, которая являлась каждое утро и уходила около шести вечера. Джетсон оказался ближайшим соседом Хепуортов. Его жена и дочери нанесли визит молодой чете, после чего выразили явную симпатию к обоим супругам. Более того, между младшей из дочерей Джетсона и миссис Хепуорт возникло даже нечто вроде приятельских отношений. Супруг, молодой Хепуорт, был неизменно мил и прилагал все усилия, чтобы казаться как можно любезнее. И все же у Джетсонов складывалось впечатление, что он постоянно пребывает в некотором беспокойстве. Они охарактеризовали его — хотя уже, конечно, после случившегося — как человека, как бы одержимого непонятным страхом.

Особо им запомнился один случай. Однажды, в десять вечера, когда Джетсоны, засидевшиеся у Хепуортов, уже собирались уходить, внезапно раздался отчетливый стук в дверь. Оказалось, что это один из служащих Джетсона, собравшийся уезжать ранним утренним поездом и обнаруживший, что ему требуются кое-какие указания. На лице Хепуорта при стуке в дверь отразился явный испуг. Он повернулся к жене, и в глазах его стояло чуть ли не отчаянье; при этом Джетсонам показалось — впрочем, обсуждая все это после, они просто высказали друг другу такое предположение, — что в тот момент глаза ее сверкнули презрением, хотя выражение презрения мгновенно сменилось выражением жалости… Миссис Хепуорт поднялась и уже было сделала несколько шагов к двери, но тут молодой Хепуорт остановил ее и пошел открывать сам. Но самым любопытным оказалось то, что, по словам того служащего, Хепуорт вовсе не стал открывать парадную дверь, а тихонько подкрался к нему сзади. Вероятно, он вышел черным ходом и обогнул дом.

Этот случай весьма озадачил Джетсонов, в особенности их поразил презрительный блеск, непроизвольно появившийся в глазах миссис Хепуорт. Они считали, что она обожает своего супруга, и из них двоих она, если так можно выразиться, была наиболее преисполнена супружеской нежности. Иных друзей или знакомых, кроме Джетсонов, у молодых супругов не было. Больше никто из соседей не удосуживался их посещать, и в Лейлэм-Гарденс до сих пор никаких незнакомых лиц не появлялось.

Вплоть до того самого вечера накануне Рождества.

Джетсон возвращался домой из своей конторы на Финчли-роуд. Весь день обволакивавшая город мглистая изморось к вечеру опустилась вниз плотным белым туманом. Отойдя немного от Финчли-роуд, Джетсон вскоре заметил впереди себя мужчину в длинном желтом макинтоше и мягкой фетровой шляпе. Джетсон решил, что он, должно быть, моряк, поскольку макинтош по виду был жёсток и прочен. Мужчина свернул на Лейлэм-Гарденс, оглядев табличку с названием на фонарном столбе, и тут Джетсон смог получше его разглядеть. По всей видимости, это была та самая улица, которую незнакомец искал. Джетсон, в котором проснулось любопытство, поскольку единственный здесь заселенный дом принадлежал Хепуортам, задержался на углу и стал следить. Разумеется, дом Хепуортов был здесь единственным, в окнах которого горел свет. Подойдя к калитке, человек чиркнул спичкой, чтобы разглядеть номер дома. Удостоверившись, что это именно тот дом, который ему нужен, незнакомец толкнул калитку и направился по дорожке.

Однако вместо того, чтобы воспользоваться звонком или дверным кольцом, человек, к изумлению Джетсона, трижды постучал в дверь тростью. Дверь никто не открыл, и Джетсон, чье любопытство к тому времени естественным образом возросло, перебрался на противоположный угол улицы, откуда ему было лучше видно незнакомца у двери. Тот еще дважды повторил свои три удара, с каждым разом все громче, и на третий раз дверь отворилась. Джетсон не мог сказать, кто именно отрыл дверь, поскольку этот кто-то скрывался за дверью.

Джетсону была видна лишь стена коридора с укрепленной на ней парой старых скрещенных морских абордажных сабель, под которыми, как он помнил, должна была висеть картина с изображением трехмачтовой шхуны. Дверь приотворилась ровно настолько, чтобы человек мог проскользнуть внутрь, и тут же закрылась за ним. Джетсон повернулся было, чтобы возобновить свой путь, как вдруг что-то заставило его оглянуться назад. Дом был погружен во тьму, хотя всего лишь мгновение назад, Джетсон мог поклясться, в одной из комнат нижнего этажа горел свет.