Улей Хельстрома

Совет собрался в полдень в экранированной комнате, занимавшей один угол сарая-студии. С обычной для чужаков обстановкой: массивные кресла за овальным столом, отделанные пластиком, имитирующим тис. Экран во всю стену с громкоговорителями у потолка с каждого края, маленькое двойное стеклянное окно, ведущее в проекционную комнату. Остальные стены были задрапированы толстой и тяжелой тканью, заглушающей посторонние звуки.

Салдо остался по просьбе Хельстрома, когда другие ушли. След пули на его челюсти еще не совсем затянулся, белым пятном красуясь на темной коже. Ястребиные черты юноши расслабились, но в глазах горела решимость. И в этот миг Хельстром вспомнил, что Салдо из той же серии S2a-1 по женской линии, что и он. Так что приходился ему кузеном. Молодой человек был выбран из основной линии и подвергся соответствующей химической обработке. И сейчас Салдо представлял собой превосходное сочетание функциональных характеристик, на которые Улей возлагал огромные надежды.

— Мы должны реагировать быстро и решительно, если что-то пойдет не так, — без всякого вступления начал Хельстром, словно Салдо разделял с ним его предыдущие раздумья. — Я известил всех наших агентов во Внешнем мире, чтобы они были готовы действовать самостоятельно, если мы погибнем. Все записи, где упоминаются эти агенты, уже подготовлены к уничтожению.

— Но все ли случайности мы предусмотрели? — спросил Салдо.

— Этот же вопрос я задаю самому себе.

— Понятно.

«Наш руководитель устал, — подумал Салдо. — Ему необходимо отдохнуть, а мы не можем ему этого позволить».

На мгновение он почувствовал желание защитить Хельстрома.

— Возможно, ты прав, что Перуджи имеет с собой специальное электронное оборудование, — произнес Хельстром. — Наверняка он передаст данные о своем местонахождении и том, что видит, наблюдателям-чужакам. Не сомневаюсь в этом.

— Тем людям, которые устроились на горе?

— Да. Мы должны узнать характер этого оборудования как можно быстрее.

— Я сделал соответствующие приготовления, — сказал Салдо. — Нильс, а не следует ли тебе немного отдохнуть?

— Нет времени. Перуджи уже в пути, а он — только верхушка айсберга.

— Чего?

Хельстром пояснил, что такое айсберг, а потом спросил:

— Сколько его людей, по твоему мнению, находится на горе?

— По меньшей мере, десять человек разбили там лагерь. Возможно, это все его люди.

— Так много? — Хельстром покачал головой.

Салдо кивнул, разделяя беспокойство Хельстрома. Мысль о том, что не меньше десяти человек шныряли вокруг Улья, шпионя за ним, вызывала сильное беспокойство, тревожа врожденную осторожность и выработанные воспитанием инстинкты.

— У Линка есть хоть кто-нибудь, кого он мог бы послать в горы сыграть туриста? — спросил Салдо.

— Он думает сейчас об этом.

— Линк лично доставит сюда этого Перуджи, не так ли?

— Да. Но мы вовсе не должны считать, что Перуджи доверяет Линку.

— Линк — не пара Перуджи, это ясно, — заметил Хельстром. — Хорошо, что у нас есть во Внешнем мире замаскированные агенты, включая шерифа, но каждый из них создает свои проблемы. По мере того, как мы заявляем о себе, даже соблюдая полнейшую секретность, мы навлекаем на себя все большую опасность.

Салдо отложил в памяти этот урок. За внедрение агентов приходится неизбежно платить. Само существование агента говорило о многом в случае его разоблачения. Если Перуджи подозревает Линкольна Крафта, то какая-то информация об Улье неизбежно просочится. Салдо дал себе зарок не забывать об этом выводе, когда минует нынешний кризис. А в том, что они преодолеют нынешние трудности, он не сомневался. Его вера в их лидера Хельстрома была непоколебима.

— У Перуджи, возможно, имеется устройство, способное обнаружить, что мы зондируем его, — заметил Хельстром.

— Я дал указания проследить, — сказал Салдо.

Хельстром кивнул, довольный. Салдо сумел предусмотреть все, чего опасался он сам, и даже кое-что сверх того. Элитная бридинг-линия всегда демонстрировала, чего стоит в сложных обстоятельствах. У Салдо проницательный ум. Этот молодой человек станет весьма ценным для Улья, когда уравновесит свой характер и наберется побольше опыта.

— Какое объяснение ты приготовил на случай, если он обнаружит зондаж? — спросил Хельстром.

— Вот это мне и хотелось бы обсудить с вами. Скажем, в процессе съемок фильма мы делаем звуковую дорожку со сложным микшированием. Это будет прекрасным объяснением электронной активности. Из-за визита этого Перуджи мы, конечно, не можем прерывать съемок.

Хельстром задумчиво кивнул.

— Превосходно. И я спрошу, когда он прибудет, есть ли у него радио, потому что…

— …радио может помешать работе нашего оборудования, — закончил за него Салдо.

— Посмотрим, хороша ли наша маскировка, — произнес Хельстром.

Салдо встал и, касаясь пальцами поверхности стола, застыл в нерешительности.

— Да? — спросил Хельстром.

— Нильс, ты точно уверен, что у чужаков не было такого оборудования? Я пересмотрел ленты, записи и… — Салдо пожал плечами, вне всякого сомнения, ненавидя себя за эти критические слова.

— Мы искали их. И ничего.

— Это кажется странным — то, что у них нет такого оборудования.