Уютные люди. Истории, от которых на душе тепло

Ребенка можно бросить, оставить, ничего не давать

на его содержание, если есть другой родитель. Ну, мама, например. А самому есть, пить, одеваться, не думая о том, что ребенок ест и пьет. Не в лесу же бросили, не в приют отдали. И не война ведь. Найдет, что поесть и во что одеться, – так иные рассуждают.

А я расскажу историю про конфетки – ее в комментариях рассказали. Отец оставил девочку и не платил алименты. Раньше так нередко бывало. Но мама с дочкой жили хорошо. Насушат сухарей и пьют чай с сухариками. И представляют, что это конфетки. Названия им придумывают: этот сухарик – «ассорти», шоколадная конфета! Этот сухарик – «Мишка на севере», а этот – «грильяж». А этот – мармеладка! Так вот пьют чай и друг друга «конфетками» потчуют. Такая игра была у них. И сухарики впрямь походили на конфеты, очень вкусно было с ними чай пить!

Потом девочка выросла. Жизнь наладилась. И они с мамой иногда шутили; вспоминали про «конфетки»; мол, хочешь «ассорти» или «Золотого Петушка»? Когда видели сухарики, всегда шутили так. Незлобиво.

…Надо, чтобы на том свете, когда хорошим людям будут раздавать конфеты, тем, кто бросил ребенка без средств к существованию, дали вот эти конфетки. Которые сухарики. Пусть погрызут…

В литературе есть такой персонаж – Иудушка

Головлев. Он никого не режет, не насильничает, откровенно не грабит. Но он ласковыми и вроде как правильными словами «накидывает петлю», обезоруживает жертву и губит ее. У Диккенса похожий типаж описан – Урия Гип. Тоже ласковый и сладкоречивый человек. Слащавый такой. Он все говорит, что надо быть смиренными и терпимыми. Всех любить. Но дела, которые творит этот слащавый Урия, просто ужасны. Салтыков-Щедрин и Диккенс были прекрасными психологами, знатоками человеческих душ. И отлично понимали связь слащавости и подлости. Слащавый человек, который накидывает на других петлю ласковых слов, очень опасен.

Встречались ли вам в жизни люди, которые ласково призывали вас простить тех, кто напал и причинил вам зло? Умильно о себе рассказывали, что они лично всех поголовно любят всей душой и всем без исключения желают только добра? А потом они и вам советовали быть добрее, хотя это не вы напали на кого-то или лишили имущества, а на вас напали и ограбили? Или еще что-то похуже сделали? Но после разговора с «Иудушкой» вы еще и останетесь виноваты. Почему вы такой злой и не умеете прощать? Не умеете любить злодеев и живодеров? Вам надо меняться к лучшему, милый, – вот так скажет Иудушка ласковым голосом.

И пишет Иудушка ласково так, мягко. Но по сути он лишает вас права защищаться и негодовать по поводу низких преступлений против личности и общества. Иудушка так все умеет вывернуть, что виноватой остается жертва преступления. Или ее защитники. Не тот виновен, кто на вас напал. А вы сами: вы своими мыслями притянули преступника в свою жизнь, а теперь еще и любить его не хотите!

Иудушка – это производное от «Иуда». Уменьшительное. Это маленький Иуда, он предал добро. Сам творить откровенное зло он боится, действует втихаря; но сеет семена сомнений, чтобы запутать людей: мол, нет ни добра, ни зла. А просто надо всех любить; всех без исключения. Вот как Иудушка любит.

Такой человек вас предаст при первой возможности. Он нападает на добрых и раненых, чтобы всласть попользоваться слабостью раненого человека, а потом добить. Речь такого человека крайне слащава, изобилует цитатами из «духовных книг», попреками вроде «вы женщина и должны прощать», «мы, русские люди, славимся своей терпимостью», «не судите и не судимы будете»… По сути, слова-то правильные. Только лицемерны до крайности и неуместны в той ситуации, в которой их говорят. Предатели всегда говорят красиво и сладко…

Иудушка любит демагогию и фарисейство. Любит цитаты, которые ему выгодны. Любит призывы к всеобщей любви и толерантности. И лучше всех нанесет ядовитый удар и без того раненому злодеем человеку именно Иудушка. Из психологического садизма и зависти он это делает. А если есть чем поживиться – он поживится с удовольствием. Например, на вашем фоне, на фоне злого человека, продемонстрирует свои белоснежные одежды. И кошелек стащит под шумок.

Если какой-то человек излишне слащав, чрезмерно ласков, все цитирует духовные книги и проповедует добро, крайне и подчеркнуто вежлив, все расшаркивается, а сам впивается в вас и пьет кровь, это он самый – Иудушка. Или, как его в книге звали, «кровопивушка». Это вампир с латентной агрессией, пособник злых сил. Ему нужна ваша энергия; пока вы ослаблены, он эту энергию у вас будет по капле выдавливать и продлевать свою жизнь за счет вашей. И все повторять оправдания злу. А оправдания злодеев – это обвинение жертвы, об этом знали еще древние философы. Так что как только столкнетесь со слащавым и сладкоречивым человеком, который не проявляет естественного сочувствия к жертве, но призывает к прощению злодея, – знайте: это он самый, Иудушка. С петлей из слов наготове…

Вы голову моете или набрали полную ванну,