Уйти, чтобы выжить

Эндон и правда весь кипел и сдерживался, похоже, только из-за своего господина, который проявлял совершенно непонятное для него терпение. Володя не слышал, что там граф сказал оруженосцу, но тот немного остыл. Пока Филипп ел, мальчик присел рядом с Джеромом и наблюдал, как тот старательно выводит буквы. Карандаш он держал вполне уверенно, как человек, который привык много обращаться с пишущими принадлежностями. Мальчик начал спрашивать названия букв, потом забрал исписанный листок и попросил повторить их, записывая рядом с буквой её транскрипцию в русском. Подошла Аливия и тоже заглянула в листок.

— Смотри-смотри, — посоветовал Володя, не отрываясь от записи. — Тебе тоже придётся это учить.

— О да, — язвительно протянул Эндон. — Как раз подходящее дело для писцов и купцов.

— Это он так нас с тобой оскорбить пытается, — объяснил Володя Аливии. — Невежествен, так ещё и гордится этим. Ну, пусть пытается. Он даже не догадывается, насколько смешон.

Оруженосец зашипел от ярости, однако меч обнажить даже не попытался. Покосился на графа и отошёл.

Наконец телега снова покатила на запад. Лошадка не утруждала себя и тащилась со скоростью заморённой черепахи. Никакие усилия не могли заставить её ускорить шаг. Джером ругался и грозился в ближайшей деревне купить новую лошадь, а эту пустить на колбасу. Аливия возмутилась и заявила, что ей лошадку жалко, у неё такой несчастный вид… при этом она просяще глянула на Володю. Тот попросил Джерома оставить лошадь в покое.

— Нам только до городка ближайшего добраться, а там поменяем её.

Эндон фыркнул, но промолчал. Володя же начал расспрашивать Филиппа, пытаясь выяснить, как двигались армии, какие приказы они получали.

— И тогда герцог Лодерский отдал приказ атаковать кавалерией передние ряды, — сообщил солдат.

— Не очень умно, — прокомментировал Володя.

Филипп и граф Готский покосились на него с одинаковым выражением.

— Герцог был настоящим солдатом, — ответил Филипп. — Когда он понял, что сражение проиграно, он лично возглавил отряд рыцарей и повёл его в последний бой.

— Храбрый, но всё равно поступил не очень умно.

— Герцог был замечательный человек! — не выдержал граф. — Храбрый, честный, открытый! Я не потерплю, чтобы в моём присутствии его оскорбляли!

— Знали его лично? — спросил Володя.

Граф замялся, а потом осторожно кивнул.

— Хорошо, тогда объясню, что я имею в виду. Герцог может быть замечательным человеком, честным, порядочным и вообще великим, но это все человеческие качества, я же оцениваю его действия как полководца.

— Он был храбрым полководцем! — возразил Филипп.

— Послушай, есть храбрость солдата, а есть храбрость полководца. Так вот, судя по тому, что я услышал, ваш герцог был храбрым солдатом, но никак не полководцем. Возглавить атаку, повести за собой людей в последний бой, храбро встретиться с неприятелем… да, но это всё нужно солдату! От полководца же требуется иное — думать! Думать о сражении, о том, что будет после. Последняя атака герцога была, полагаю, великолепной, её ещё восхвалят поэты. Но в той ситуации от него требовалось совсем-совсем другое! Он должен был, обязан был организовать отход ещё боеспособных частей, выставить прикрытие от наступающего врага, разослать гонцов к отрядам и назначить направление отхода. Вывести остатки армии из-под удара и организовать их, определить ключевые пункты будущей обороны и, опередив врага, занять их. Поставить гарнизоны в ключевых крепостях и городах, организовать подвижные отряды разведки, которые бы беспокоили противника. Организовать набор новых солдат и заняться их обучением, снабжением. К тому моменту, когда подошла бы королевская армия, он смог бы подсобить ей. По крайней мере, Эрих не чувствовал бы себя так спокойно в завоёванной провинции, да и не контролировал бы её. Но даже если ему всё равно удалось бы сломить сопротивление, это стоило бы ему много дороже. А что получилось? Герцог бросился в атаку, оставшаяся без единого командования армия быстро развалилась и разбежалась, каждая часть отступала туда, куда глядели глаза её командира.

— Мы отступали к югу, — вздохнул Филипп.

— Вы к югу, кто-то на север, другой на запад. А Эрих и рад — сначала бросил кавалерию на одних, потом на других, а дальше уже добивать тех одиночек, в которых превратилась армия. В чём я не прав, Филипп?

— Всё так и было…

— Вот-вот. Ну и кому нужен такой полководец? А когда организованной силы в этой провинции не осталось… Как там она называется?

— Эндория…

— Когда организованной силы в Эндории не осталось, города сами сдались Эриху. Сил-то на сопротивление у них не было. Локхеру повезло со снежной зимой — Эрих не смог после завоевания провинции сразу выступить в поход и дал тем самым время собрать новую армию. Теперь о второй битве… ваш король случайно не ученик этого герцога Лодерского?

— Герцог был его воспитателем, но откуда вы узнали? — удивился Филипп.