Читаем Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств полностью

(«Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

Краткая справка.

Хиастическая структура (Chiastic structure), или хиастический паттерн (chiastic pattern), является литературным приёмом в повествовательных мотивах и других текстовых отрывках. Примером хиастической структуры могут быть две идеи, A и B, вместе с вариантами A' и B', представленными как A, B, B’, A'. Структуры хиазма, которые включают в себя большее количество компонентов, иногда называют «кольцевыми структурами», «кольцевыми композициями» или, в случаях очень масштабного хиазма, «композициями из луковых колец». Их можно рассматривать как хиазм, масштабируемый от слов и предложений до более крупных сегментов текста.

Эти зачастую симметричные паттерны, как правило встречаются в древнейшей литературе, такой как античной эпической поэзии «Илиады» и «Одиссеи».

Классицист Бруно Джентили (Bruno Gentili) описывал эту технику как «...the cyclical, «circular», or «ring» pattern (ring composition). Here the idea that introduced a compositional section is repeated at its conclusion, so that the whole passage is framed by material of identical content», «...циклический, «круговой» или «кольцевой» паттерн (композиция паттернов). Когда сама идея, с помощью которой был введён композиционный раздел, повторяется в его заключении, таким образом чтобы весь отрывок был обрамлён материалом идентичного содержания».

(Gentili, Bruno. «Poetry and Its Public in Ancient Greece: From Homer to the Fifth Century», trans. A. Thomas Cole (Johns Hopkins University Press, 1988), p. 48).

Не зависимо от всего прочего, в классической прозе учёные часто находили античные произведения, построенные с помощью приёмов с хиастической структурой повествования, как например: «Histories» Геродота:

«Herodotus frequently uses ring composition or «epic regression» as a way of supplying background information for something discussed in the narrative. First an event is mentioned briefly, then its precedents are reviewed in reverse chronological order as far back as necessary; at that point the narrative reverses itself and moves forward in chronological order until the event in the main narrative line is reached again».

«Геродот часто использует кольцевую композицию или «эпическую регрессию» как способ предоставления справочной информации для чего-либо, обсуждаемого в повествовании. Сначала кратко упоминается событие, затем его прецеденты рассматриваются в обратном хронологическом порядке настолько далеко назад, насколько это необходимо; в этот момент повествование разворачивается и движется вперёд в хронологическом порядке, пока снова не будет достигнуто событие в основной повествовательной линии».

(Boedeker, Deborah. «Epic Heritage and Mythical Patterns in Herodotus». Published in Companion to Herodotus, ed. Egbert J. Bakker, Irene J. F. de Jong, and Hans van Wees (Brill, 2002), pp. 104—105).

Различные структуры хиастики зачастую встречаются в канонической религиозной литературе, к примеру: в еврейской «Торе», «Танахе» и «Каббале»; а также Новом Завете, Книге Мормона и Коране.

(Примечание: для ознакомления читателем прилагаю критические дискуссии и заметки, имеющие прямое отношения к сонету 75, которые могут заинтересовать исследователей, занимающихся углублённым изучением наследия гения драматургии. По этическим соображениям, текст предоставленного материала в ходе перевода максимально сохранен, поэтому автор эссе не несёт ответственности за грамматические сокращения, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).

Критические дискуссии и заметки к сонету 75.

Этот сонет был исключён из сборника стихотворений 1640 года и позднейших изданий, основанных на нём.

Критик Бичинг (Beeching) высказал своё мнение: «Этот сонет ... лучше должен) быть после S. 52».

В строке 2 по поводу оборота речи «sweet-season'd showers», «милые сезонные ливни» критик Шмидт (Schmidt) пояснил: «Хорошо повременить». (For «season». Cf.! Haml., I, II, 192: «Season your admiration for a while». «Повремените с вашим восклицанием на некоторое время»).

Критик Тайлер (Tyler) бросил реплику: «Подходит по сезону и освежает.

В строке 3 относительно оборота речи «for the peace of you», «из-за спокойствия для вас» критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) апеллировал на реплику Тайлера: «Контекст, по-видимому, требует, чтобы мы скорее всего читали «price», «цена» или «for the sake of», «ради чего-то». Противоречивые страсти, описанные поэтом, были вызваны не проблемой безвыходного положения или спокойствии его друга, а скорее всего с высокими (духовными) ценностями, которым он придавал большое значение: тем не менее, поскольку, по-видимому, существовало противопоставление между «миром» и «борьбой», я не подозреваю какие-либо искаженности в тексте. (Замечательный пример для редакторов того, как можно довольно пространно комментировать трудный отрывок, не прилагая усилий на пояснение! — Ed.).

Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии