Уик-энд

Таннер собрался было начать свой рассказ, как со второго этажа донесся голос Макдермотта:

— Капитан! Могу ли я на минуту пригласить вас в комнату для гостей?

Не проронив ни слова, Берни кинулся по лестнице, опередив Маккалифа. Лейла последовала за ним.

В ту же секунду Дженкинс оказался рядом с Таннером и наклонился к нему:

— Больше у меня не будет возможности… Слушайте и усваивайте! Никаких упоминаний об «Омеге». Ни слова! Ничего! Я не мог сказать вам этого раньше, Остерманы не спускают с вас глаз.

— Но почему? Ведь это явно «Омега»!.. Что я должен говорить? Почему я не могу?..

— Маккалиф — не из наших. Он ни о чем не осведомлен… Просто расскажите правду о вашей вечеринке. И !

— Вы хотите сказать, что он не знает?

— Ничего. Я же говорю вам, он не в курсе дела.

— А как же те, что снаружи, засады в лесу?

— Они не из его людей… Если вы заведете об этом разговор, он решит, что вы рехнулись. И Остерману все станет ясно. Если вы укажете на меня, я начисто буду все отрицать. И вас сочтут просто психом.

— То есть ваши люди считают, что Маккалиф…

— Нет. Он хороший коп. Но порой у него срабатывает наполеоновский комплекс, так что мы не стали задействовать его. Во всяком случае, открыто. Но он толковый мужик и может помочь нам. Попросите его выяснить, куда направились после вечеринки Тремьяны и Кардоне.

— Кардоне был пьян. И Тремьян развез всех по домам.

— Выясните, направились ли они ? Маккалиф обожает допрашивать, и если они врут, он поймает их на слове.

— Но как я могу…

— Вы беспокойтесь о них. Этого достаточно для объяснений. И помните, скоро все завершится.

Маккалиф вернулся. Макдермотт «ошибочно» истолковал открытое окно в комнате для гостей как свидетельство попытки проникнуть в дом.

— Итак, мистер Таннер. Давайте начнем с момента появления ваших гостей.

И Джон Таннер, чувствуя гнетущую раздвоенность, принялся излагать бурные события вечера. Берни и Лейла Остерманы, спустившись вниз, почти ничего не смогли добавить к его рассказу. Эллис вышла из кабинета, но тоже ничего не могла сказать.

— Очень хорошо, леди и джентльмены. — Маккалиф встал.

— Вы не собираетесь опрашивать всех остальных? — Таннер повернулся к капитану полиции.

— Я как раз собирался воспользоваться вашим телефоном. Мы должны соблюдать определенный порядок.

— Конечно.

— Дженкинс, свяжитесь с Кардоне. С ними мы увидимся в первую очередь.

— Да, сэр.

— А что относительно Тремьянов?

— Все по порядку, мистер Таннер. Сперва мы поговорим с Кардоне. Свяжемся с Тремьянами и лишь увидимся с ними.

— Таким образом, они не успеют переговорить друг с другом, верно?

— Совершенно правильно, мистер Остерман. Вы знакомы с работой полиции?

— Я почти еженедельно пишу о ней.

— Мой муж — телевизионный сценарист, — сказала Лейла.

— Капитан, — обратился к Маккалифу сидящий у телефона Дженкинс, — никого из Кардоне нет дома. Я переговорил с горничной.

— Звоните Тремьянам.

Все присутствующие молчали, пока Дженкинс набирал номер. После коротких переговоров Дженкинс положил трубку.

— Та же самая история, капитан. Дочка сказала, что они еще не возвращались.

6

Таннер с женой остались бодрствовать в гостиной. Остерманы поднялись наверх; полиция отправилась на поиски исчезнувших пар. И Джон, и Эллис были молчаливы. Эллис — потому что про себя уже решила, что знает, кто убил собаку, а Джон не мог избавиться от понимания, что кроется за этой смертью.

— Это был Дик, не так ли? — спросила Эллис.

— Дик?

— Он угрожал мне. Вон там на кухне.

—  тебе? — «В таком случае, — подумал Таннер, — почему задерживаются люди Фассета?» — Когда? Как?

— Когда они уезжали… Я не думаю, что он угрожал лично мне. В его словах была угроза, относящаяся ко всем нам.

— Что он сказал? — Таннер надеялся, что люди Фассета слышат его. Он хотел, чтобы им было все известно.

— Он сказал, что ты не должен выносить приговор. Журналистский приговор.

— Что еще?

— Что некоторые… некоторые люди куда более находчивы, чем другие. Вот что он говорил. И что я должна помнить: люди не всегда такие, какими они кажутся… Что всегда кое-кто куда более находчив, чем другие.

— Он мог иметь в виду совершенно иное.

— Должно быть, тут шла речь о больших деньгах.

— О каких деньгах?

— О тех, которые он с Джоем сделали вместе с Джимом Лумисом. То, чем ты занимаешься.

«О Господи», — подумал Таннер. Смешалось настоящее и выдуманное. Он почти забыл свое вранье.

— Да, это большие деньги, — тихо сказал он, понимая, что вступает на опасную почву. Эллис могла решить, что за разговором о деньгах что-то стоит. Он должен переубедить ее, предвосхитить ее вопросы. — Но дело не только в них, как мне кажется. Хотя репутация моя потерпит непоправимый урон.

Эллис не отрывала глаза от единственной лампы, стоящей на столе.

— Там, наверху… Ты решил, что это сделала Лейла, не так ли?

— Я был не прав.

— Она была по другую сторону холла…

— Это не играло никакой роли, и, когда мы поднялись наверх с Маккалифом, он согласился с нами. Кровь уже свернулась и засохла. Собака была убита несколько часов назад.