UFO: враг неизвестен [Враг неведом]

У дверей, куда проникли четверо икс-комовцев, остался Дориго и Белов. Миллс и Бергер пошли чуть дальше, по узким переходам между командным и боковыми отсеками, пол которых светился зыбким фиолетовым светом. Отчетливое похрустывание, с которым передвигались чужаки, оба услышали одновременно. И вжались в стены у поворота.

Спустя пару секунд в коридор осторожно выглянул чужак. Миллс тут же прострелил ему голову. Похрустывание за углом смолкло, и Бергер, в классическом кувырке застрелил второго.

– Ну, Рэмбо, – покачал головой Миллс. Оглянулся и прислушался – тихо. Больше они никого не встретили.

Тюрамаз долго и безрезультатно шастал по второму этажу. Этаж был пуст. Чонгради, Строрм и Сегерсен по левому крылу тоже добрались до глухой стены никого не обнаружив. Если кто и остался на базе, то только в командном центре.

К дверям в нижнее помещение с лифтами Ревеню с Тернером и Завадски с Келлером добрались одновременно. Так же слаженно ринулись в открытый проход, навстречу зеленым вспышкам. Снова досталось Тернеру, но броня его с честью выдержала в этот день все попадания. Ревеню плашмя упал вправо от двери, наудачу стреляя, Завадски выстрелил через плечо, и попал в безоружного чужака, сидевшего за каким-то пультом. Отбивавшегося снял Келлер, с чисто немецкой педантичностью прицелившись и плавно надавив на гашетку.

Внизу теперь стало чисто, но остались лифты и верхняя комната.

Завадски и Тернер на всякий случай остались внизу. Ревеню с немцем поднялись, сразу же увидев единственного уцелевшего желтопузика, скрипевшего что-то в переговорник под мерцающим экраном. Везунчик попал в желтопузика. Келлер – в экран. Остатки переговорника забрызгались желто-зеленой массой. Голос из прибора что-то проскрипел, должно быть вопросительно.

– Финита, – сказал Ревеню и поднял хэви плазму. Пульт оплавился и почернел, выстрелив снопом ярких искр. – Конец базе.

Для очистки совести они прочесали базу еще раз. И поднялись в антарктическую стужу, оставив логово пришельцев на разграбление группе сопровождения.

– Бедняга Скаветти, – вздохнул Завадски в «Рейнджере». Всего лишь вздохнул. Даже к потерям можно привыкнуть.

– Браво, ребята! – поздравил икс-комовцев Батт.

– Какой там счет? – ревниво спросил Везунчик Ревеню. – С учетом сегодняшних, конечно.

– У тебя – восемнадцать. У Лихачева – тринадцать. У Завадского и Келлера – девять. У Паллистера и Олаэчи с «Америки» – по семь.

Ревеню довольно оскалился.

– А по пленным? – спросил Завадски вкрадчиво.

– У тебя, Ник – трое, один у Лихачева и один у покойного Ивасаки.

Завадски удовлетворенно осклабился: ведь все понимали, что взять чужака живым – риск неизмеримо больший, чем застрелить по наводке шлем-целеуказателя.

Чужаки дали икс-комовцам всего несколько дней отдыха: восьмого июня сектоиды учинили террор-акцию в Буэнос-Айресе. С командой головастиков справились слаженно и быстро, но не обошлось без нервотрепки: Пиру и Сегерсену пришлось идти на задание без «Скорлупы», потому что по невыясненной причине дополнительные не догрузили на «Скайрейнджер» – «Скорлупа» убитого Скаветти просто пришла в негодность, а слегка поврежденную броню Тернера забрали в починку. Батт учинил немедленный разгром комплектовщикам, еще когда «Рейнджер» был в воздухе.

В этой миссии удалось захватить сбитый кибердиск: Келлер и Дориго, шаставшие в больших ангарах на окраине аргентинской столицы привлекли внимание двух роботов, пустившихся в охоту на икс-комовцев. Келлер одного подстрелил, и он взорвался, а на второй навел Дьюлу Чонгради с ракетницей. Так сложилось, что венгр цель не видел, и вдобавок не мог стрелять непосредственно по вражескому роботу, мешал угол внутреннего склада. Он выстрелил не в диск, а в угол, надеясь, что близкий взрыв повредит кибердиск, и не ошибся: вражеский робот отключился и рухнул, но не взорвался, а так и остался лежать на оплавленном полу ангара. Эксперты после миссии взвыли от восторга и грузили невзорвавшийся кибердиск на вертолет с таким тщанием и осторожностью, словно он состоял сплошь из богемского хрусталя.

Икс-команда в очередной раз праздновала победу, не подозревая, что близится время, которое впоследствии будет названо «черной полосой». Конец июня и весь июль тысяча девятьсот девяносто девятого.

Глава девятая. Конец июня 1999.

«ALERT» вырвал Пира из сна в ночь с семнадцатого на восемнадцатое июня. «Европа» была погружена в полутьму, разрываемую лишь нетвердым светом резервных светильников. В коридорах царила ватная тишина; только в кое-каких лабораториях тихо гудели приборы. Некоторые научники предпочитали работать ночью.

– Опять террор, – сказал Завадски недовольно, вглядываясь в тусклый свет информтабло. – Сколько можно?

Пир и Завадски без излишней суеты, но очень быстро влезли в комбезы и добежали до тревожного рукава. Помятые со сна товарищи привычно врастали в боевое.

– Хоть бы на этот раз «Скорлупу» не забыли погрузить, – мрачно пошутил Пир.

– Не забудут, – сказал Дориго. – Шеф комплектовщикам такую бурю привесил, что теперь я абсолютно уверен.