Удивительные истории о котах

Внимательно посмотри на мой хвост! – велел мне как-то раз Хозяин. – Не правда ли, иногда кажется, что он живет сам по себе? Что он – отдельное существо, отдельная личность, причудой судьбы пришпандоренная к моему заду. У меня больше физических возможностей – у него меньше забот и, соответственно, больше возможностей думать. Он не может видеть, не может слышать; единственное, что он может, – это осязать. По сути дела, он даже и не представляет, что это такое: видеть, слышать, сливки. Но это не мешает существовать ему полноценной, как он считает, жизнью. А по правде, дело не в том, что он не в курсе очень многого, дело в том, что он – всего-навсего отросток моего позвоночника, иннервируемый парочкой моих же нервов. Да и самостоятельным существом он может показаться лишь с очень большим натягом.

А кто ты такой?

3

Если вам показалось, что наша жизнь была тихой и мирной, то вы жестоко ошибаетесь.

Наш маленький район был действительно некой тихой гаванью, чего нельзя сказать об остальном Городе. Десятки банд, бригад, отрядов обороны и нападения, шаек и квазикоролевств, насчитывающих от двух до десяти подданных, воевали между собой за сохранившиеся дома, станции метрополитена, супермаркеты и парки, ставшие пастбищами для скота. В нашем районе, к счастью, им ничего нужно не было, и нас не трогали.

Напротив, к нам приходили за помощью: Доктор, сжав зубы, залечивал неидеальные раны неидеальных больных, Баронесса предсказывала лучший момент для штурма здания бывшего цирка (основной объект боевых действий в городе на протяжении почти десятилетия), Летописец заносил в свою Летопись всех желающих.

По негласному договору, нас не трогали, мы были нейтральной землей.

Шли годы.

Порой Хозяин приводил мне женщин. О да, он, как никто, заботился о своем недостойном слуге, следил не только за моим душевным, но и телесным благополучием. Они оставались с нами: кто на один день, кто на неделю. Затем они уходили на юг, туда, где, по слухам, еще теплились остатки «жизни до». Ни я, ни Хозяин не старались их удержать. Это был их выбор: тени и призраки «жизни до» были им милее. Их оставалось только пожалеть: ведь они так и не смогли увидеть настоящий свет и смысл существования.

Но затем одна из них осталась навсегда. После к ней присоединилась еще одна. Так мы зажили вчетвером. Вскоре Отшельник-с-Завода обручил нас, мы сыграли свадьбу, и женщины стали моими женами. У нас появились дети.

Однажды утром первая жена показала мне седой волос на моей голове. Молодость кончилась.

Шли годы.

Дети росли, мы с женами старели. Умер Йог-иудаист. Вождь-Хромированное-седло возглавил банду мотоциклистов с Юга-Запада. В поисках тишины и покоя к нам переехал из-за реки Лингвист-самоучка. Благодаря этому святому человеку мои дети теперь говорили на десяти мертвых языках. Доктор-без-практики закончил свой титанический труд и приступил к написанию докторской диссертации, основанной на опыте лечения идеального больного.

Знаешь, почему говорят, что у нас девять жизней? Думаю, ты так же, как и большинство твоих соплеменников, считаешь, что это значит, что нас тяжело убить? Точнее, надо сделать это девять раз? Полная чушь. К сожалению.

Хозяин говорил, расхаживая туда-сюда по подоконнику. Он, как и я, был уже не молод. Шерсть поредела, левая задняя лапка прихрамывала, правый глаз заплыл белесой пленкой.

У нас действительно девять жизней. Впрочем, как и у каждого живого существа. Буддисты наиболее близко подошли к пониманию этого. Хотя в действительности они просто были чуть менее далеки от истины, чем все остальные.

Первая жизнь – жизнь блохи, клеща – насекомого. Примитивная, злая, скоротечная.