Удержи меня

Когда все встают, он поднимает меня на ноги и обхватывает рукой за поясницу. Наклоняясь ближе, он спрашивает:

— Ты в порядке?

Я быстро киваю и, улыбаясь ему, говорю:

— Это была прекрасная церемония.

Он наклоняет голову и смотрит на меня несколько секунд, его глаза изучают мои.

— Такое чувство, что ты что-то скрываешь от меня.

Похлопывая рукой по его груди, я улыбаюсь шире.

— Я в порядке, Макс. Все в порядке. Давай пойдем со всеми на прием.

Я снова подавляю свои переживания в глубине души и сосредотачиваюсь на празднике.

Как только мы покинем остров, мне потребуется некоторое время, чтобы разобраться в своих эмоциях и решить, как действовать дальше.

Глава 27

Макс

Посещение свадьбы Николая было глотком свежего воздуха. Было приятно снова встретиться с моим другом.

Но это также разрушило пузырь, в котором мы с Ками жили.

До свадьбы мы закрылись от реальности и потерялись друг в друге. Но теперь реальность стучится в дверь, и скоро все изменится.

На следующей неделе Морис станет премьер-министром Франции, и мне придется либо увезти Ками обратно во Францию, либо похитить ее.

Я склоняюсь к тому, чтобы похитить ее, но если я оторву ее от отца, это не принесет мне никакой пользы.

Господи, Морис никогда не даст своего благословения. Ни один здравомыслящий отец, любящий свою дочь, не согласился бы, чтобы она встречалась с ассасином.

— Макс, начинается, — кричит Ками из хижины.

Внедорожнику требовалась замена масла, что на некоторое время отвлекло меня.

Направляясь в дом, я говорю:

— Дай-ка я вымою руки.

Пока я счищаю грязь с пальцев, я слышу, как увеличивается громкость телевизора.

Оливье Де Ротшильд проводит президентские дебаты против оппозиционной партии, и Морис пришел поддержать его.

Я вытираю руки и, вернувшись в гостиную, сажусь рядом с Ками.

Я совершенно не интересуюсь политикой, но Ками хочет посмотреть дебаты в надежде хоть мельком увидеть своего отца.

Она прижимается ко мне и, придвинув поближе пакет с крендельками, кусает один.

Ведущий рассказывает об истории кандидатов и о том, что, по его мнению, будет обсуждаться сегодня. Он упоминает, что Де Ротшильд, вероятно, воспользуется тем, что Морис выступает за экологизацию страны, чтобы получить больше голосов.

Не прошло и десяти минут, а мне уже скучно.

Достав телефон из кармана, я проверяю свою электронную почту и банковские счета, прежде чем войти в базу данных Святого Монарха.

Внезапно Ками хватает меня за бедро и взволнованно говорит:

— Вот и он. — Она хмурится, уставившись в телевизор. — Я говорила ему не надевать этот костюм. Светло-серый цвет старит его.

Я даже не пытаюсь посмотреть, поскольку проверяю, не появилась ли какая-нибудь информация об угрозе Ками.

Запрос показывает, что ничего нового нет, но перед тем, как я выхожу из своей панели мониторинга, загружается сообщение.

Запрашиваемая информация найдена.

Мой телефон начинает звонить, и, увидев номер Академии Святого Монарха, я встаю с дивана и отвечаю:

— Левин слушает.

— Мистер Левин, — говорит директор Козлов. — Я сообщаю вам эту информацию по личному телефону, потому что это срочно, а вы лучший друг моего крестника.

— Что вы выяснили?

— Цель больше не Камилла Дюбуа, а Морис Дюбуа. Сегодня же.

Господи Иисусе.

— Кому поручено убийство? — Спрашиваю я. Зная, кто ассасин, я узнаю, когда и как это произойдет. У каждого из нас есть свой личный стиль.

— Я не могу сообщить вам эту информацию. Советую поторопиться.

— Спасибо.

Я заканчиваю разговор и возвращаюсь в гостиную, смотрю на телевизор, набирая номер Мориса. Звонок соединяется, но он продолжает звонить, пока не переходит на голосовую почту.

— Это Макс. Убирайтесь оттуда.

Я больше ничего не говорю и вместо этого снова набираю номер.

На экране телевизора я вижу, как Морис и Де Ротшильд поднимаются по ступенькам к сцене, помахав всем своим сторонникам. Я смотрю, как Морис останавливается сбоку, в то время как Ротшильд занимает свою позицию за трибуной.

Блять.

— Возьми трубку, — рычу я, слушая непрекращающуюся мелодию звонка.

Морис лезет в карман, и линия обрывается. Когда я пытаюсь снова, звонок сразу попадает на голосовую почту.

— Кому ты пытаешься позвонить? — Спрашивает Ками, переводя взгляд с телевизора на меня. — Что случилось?

Господи. Времени нет.

Мое сердцебиение учащается, и, пытаясь оттащить Ками от телевизора на случай, если это гребаное убийство произойдет, пока камеры нацелены на Мориса, я говорю:

— Принеси мне стакан воды, пожалуйста.

Она хмуро смотрит на меня и, когда встает, переводит взгляд на экран телевизора.

Я слышу отчетливый звук выстрела и бросаюсь вперед. Камеры поворачиваются в сторону сцены, когда я хватаю Ками.

В толпе возникает суматоха, и диктор кричит:

— Прозвучал выстрел!

Я прижимаю лицо Ками к своей груди и чувствую, как по ее телу пробегает дрожь.

— Застрелен сенатор Морис Дюбуа, — кричит диктор. — О Боже мой! Кто-то только что выстрелил из толпы. Это настоящее столпотворение.

Морис, ты тупой ублюдок. Ты должен был ответить на звонок!